Четыре причины разночтений в Евангелиях

Достоверность истории Иисуса зависит от достоверности Евангелий. Вот почему скептики уделяют столько внимания кажущимся противоречиям между этими текстами. Критики христианства бросают тень сомнения на надежность Нового Завета, указывая на разночтения в Евангелиях. И благонамеренные, но зачастую не готовые к дискуссии на эту тему христиане оказываются в затруднении: им нужно как-то примирить друг с другом эти потенциальные неувязки.

Как же нам объяснить эти видимые различия между евангельскими повествованиями? Многие из них связаны с нашими завышенными ожиданиями. Если мы ожидаем от Евангелий уровня исторической точности, на который сами Евангелия не претендуют, мы неизбежно столкнемся с проблемами. Реальность такова, что древние (и даже современные) исторические описания зачастую содержат парафразы, обобщения, опускают одни подробности и делают акцент на других, которые важны для конкретного замысла и точки зрения авторов, — и это совершенно нормально.

Почему разночтения между Евангелиями ожидаемы?

Важно сразу подчеркнуть, что каждый евангелист преследовал конкретные задачи и следовал собственному замыслу. Каждый из них взялся нарисовать определенный и уникальный образ Иисуса. В своих текстах Матфей, Марк, Лука и Иоанн сосредотачивались на тех или иных аспектах служения и учения Христа, которые, по их мнению, были особенно значимы для их повествования.

Несмотря на различные задачи, которые ставили перед собой авторы, Евангелия обнаруживают удивительное единодушие. Все они свидетельствуют о жизни и служении Иисуса, но каждое — со своей точки зрения. И эти четыре перспективы ничего не отнимают от наших представлений о Спасителе. Напротив, они дают нам возможность полнее, глубже и отчетливее охватить взглядом тайну Христа.

Евангелисты не только обращали внимание не разные подробности служения Иисуса, но и рассказывали о них, обращаясь к разным группам людей. Соответственно, они особо выделяли разные аспекты жизни Господа и Его земного труда (см. таблицу).

Если не забывать о намерениях авторов, становится проще понять, почему они по-разному смотрят на описываемые события. И когда мы размышляем о причинах видимых «противоречий» между Евангелиями, понимание целей каждого из авторов помогает нам найти наиболее достоверное объяснение.

Давайте взглянем на некоторые очевидные объяснения пресловутых разночтений между Евангелиями.

1. Парафраз и перевод

В Палестине в I в. н. э. в ходу было несколько разговорных языков. Можно было услышать разговоры на греческом, иврите, арамейском и даже на латыни. Вероятнее всего, Иисус говорил на арамейском. Считается, что это был основной язык, на котором говорило большинство палестинских евреев в те времена.

Поскольку Евангелия написаны на греческом, то обстоятельство, что Иисус, вероятно, говорил на арамейском, приобретает большое значение. Отсюда следует, что большую часть сказанного Им нужно было перевести на греческий, и каждая цитата таким образом превращалась в толкование. В двух разных языках не всегда есть точные эквиваленты слов и выражений, и перевод с одного языка на другой не всегда очевиден. Каждый Евангелист вынужден был переводить высказывания Спасителя, подыскивая подходящие выражения на совсем другом языке. Перевод — это всегда толкование.

Именно по этой причине библеисты уже давно полагают, что в Евангелиях мы слышим «собственный голос» (ipsissima vox) Христа, а не Его «собственные слова» (ipsissima verba). Мы не знаем наверняка, какие именно слова произносил Господь, но можем полагаться на значение слов, приписываемых Ему в Евангелиях.

Функция евангелистов как толкователей биографии Христа означает, что их перевод или парафраз слов Спасителя подчеркивает богословскую значимость сказанного.

В Евангелии от Луки слова Иисуса звучат так: «Блаженны нищие...» (6:20, так в ранних и наиболее надежных рукописях), — а Матфей записал их так: «Блаженны нищие духом...» (5:3). Вполне возможно, что Спаситель в разное время произнес обе фразы, но возможно и то, что Матфей посчитал необходимым подчеркнуть духовный смысл высказывания.

Еще один пример мы находим в сцене у подножия креста. И Матфей, и Марк приводят слова сотника в таком виде: «Воистину Он был Сын Божий» (Мф. 27:54), «истинно Человек Сей был Сын Божий» (Мк. 15:39), — однако Лука записал их иначе: «Истинно человек этот был праведник» (Лк. 23:47). Разница в акцентах вполне понятна, если принять во внимание намерения каждого из авторов. Матфей и Марк подчеркивают статус Иисуса как Сына Божьего, но в Евангелии от Луки постоянно звучит мысль о невинности Христа и Его праведности. Две версии утверждения сотника не противоречат друг другу, они лишь подчеркивают разные богословские следствия, вытекающего из него.

Ожидая от евангелистов, что они будут воспроизводить слова Иисуса дословно, мы предъявляем к ним чрезмерно завышенные требования, соответствовать которым не может ни один исторический документ, ни древний, ни современный. Не забывайте: ни у кого из слушателей не было в руках диктофона.

2. Сокращения и умолчания

Если спросить какую-нибудь супружескую пару, чем они занимались в прошлое воскресенье, муж и жена ответят по-разному. Муж, возможно, скажет, что они поработали в саду, сходили в хозяйственный магазин, пообедали в ресторане. Жена, возможно, скажет: «Мы сажали кусты роз, общались с нашими друзьями Джарридом и Элли (с которыми встретились в магазине) и поругались (поскольку муж заказал себе молочный коктейль, хотя страдает непереносимостью лактозы).

Между этими двумя рассказами нет противоречий — просто муж и жена делают акцент на разных вещах. Жене общение с друзьями показалось более важным, чем поход за покупками, поэтому она выделила главное и умолчала об остальном. Муж уже забыл о размолвке и рассказал только об ужине (кто-то скажет, что его забывчивость объяснима).

Подобные разночтения вполне ожидаемы, когда несколько человек описывают одно и то же событие. Точно такую же ситуацию мы наблюдаем и в евангельских повествованиях. Каждый автор выделял какие-то определенные детали, полностью умалчивая об остальных. На первый взгляд может показаться, что их рассказы противоречат друг другу, но это не обязательно так.

У Марка в истории о смоковнице Иисус проклинает дерево в один день, а ученики находят растение засохшим на следующий (Мк. 11:12-14, 20-25). По версии Матфея дерево засыхает сразу (Мф. 21:18-22) — по-видимому, его интересует не столько хронология событий, сколько сам факт чуда.

Мы видим, что Матфей опускает некоторые подробности и в истории о слуге сотника. Лука, описывая этот же эпизод, сообщает, что сотник послал к Иисусу друзей (Лк. 7:1-10), Матфей же представляет ситуацию так, словно сотник пошел к Спасителю сам (Мф. 8:5-13). Есть ли здесь противоречие? С точки зрения Матфея, сотник обратился к Иисусу устами друзей. В первом столетии принципиальной разницы между личным обращением или обращением через посредников не было.

Но что, если в одном Евангелии упоминаются два действующих лица, а в другом — только одно?

      Два бесноватых (Мф. 8:28) или один (Мк. 5:2)?
      Два слепых (Мф. 20:30) или один (Мк. 10:46)?
      Два ангела у гроба (Лк. 24:4) или один (Мк. 16:5)?

Важно отметить, что Марк нигде не утверждает, что присутствовало только одно действующее лицо. Он просто выделяет роль кого-то одного. Очень может быть, что он сосредотачивает внимание на ключевом персонаже, умалчивая об остальных. Но в конечном счете подобные мелкие разночтения, наоборот, лишь подтверждают достоверность повествований и свидетельствуют о том, что евангелисты писали без оглядки друг на друга.

3. Разная последовательность событий и высказываний

Иногда мы сталкиваемся с тем, что хронология событий в разных Евангелиях не совпадает. Вспомним, например, искушение Иисуса в пустыне. Матфей и Лука рассказывают о втором и третьем искушениях в разной последовательности (Мф. 4:1-11; Лк. 4:1-13). Понятно, почему у Луки апогей искушений происходит наверху храма, — в третьем Евангелии большое внимание уделяется Иерусалиму и храму. Матфей, напротив, завершает повествование образом Спасителя, стоящего на вершине горы и смотрящего на народы мира. И это совершенно естественно для автора, в глазах которого горы — это места откровения и богоявления.

А как быть с поучениями Христа? Была ли Нагорная проповедь изначально единой длинной речью, или же Матфей, как считают многие, составил ее из разных наставлений Иисуса? Отталкиваясь от Евангелия от Луки, нетрудно предположить, что Нагорная проповедь — это компиляция. Но предположение, что Иисус за время Своего служения несколько раз повторял одно и то же, нисколько не хуже. Ни тот, ни другой вариант не лишает Евангелия силы и достоверности.

4. Повторяющиеся события и высказывания

Сколько раз Иисус изгонял торгующих из храма? Один или два? Если один, то когда это случилось? Синоптические Евангелия помещают это событие в конец земного служения Иисуса (Мф. 21:12-13; Мк. 11:15-17; Лк. 19:45-46), а Иоанн — в начало (Ин. 2:13-17).

Нет ничего невозможного в том, что Иисусу пришлось очищать храм несколько раз, но достоверность Евангелий не зависит от этого предположения. Марк вполне мог перенести это событие в конец Евангелия, чтобы подчеркнуть его значимость как осуждения в адрес Израиля, а Иоанн, наоборот, — в начало, чтобы таким образом символически обозначить вступление Спасителя на путь земного служения.

Призвание первых учеников в Четвероевангелии тоже описывается неодинаково:

      Иоанн: Андрей, ученик Иоанна Крестителя, привел к Иисусу своего брата Симона (1:35-42).
      Матфей и Марк: Иисус на берегу Галилейского моря призывает две пары братьев-рыбаков: Андрея и Петра, Иакова и Иоанна (Мк. 1:16-20; Мф. 4:18-22).
      Лука: Петр, Иаков и Иоанн все оставляют и идут за Христом после чудесного улова рыбы (Лк. 5:1-11).

Надо ли считать все эти истории описанием одного и того же события? Или мы имеем дело с постепенным углублением взаимоотношений учеников и Иисуса? Повествование Луки указывает на второе, поскольку евангелист помещает исцеление тещи Петра до чудесного улова (Лк. 4:38-39). Очевидно, что ученики были знакомы с Иисусом еще до того, как решили окончательно за Ним последовать.

Сходства есть и между тремя эпизодами, когда Иисуса помазывают драгоценным миром. Иоанн описывает, как за шесть дней до Пасхи Мария, сестра воскрешенного Лазаря, помазывает ноги Спасителя (Ин. 12:1-8). Матфей и Марк пишут о женщине, которая помазала голову Иисуса в доме Симона Прокаженного (Мф. 26:6-13; Мк. 14:3-9). Очень похоже, что речь идет об одном и том же событии. Лука рассказывает о другой ситуации, ближе к началу служения Иисуса, когда Его помазала женщина-грешница (Лк. 7:36-50). У Луки все происходит в доме фарисея по имени Симон. У Матфея и Марка хозяина зовут так же, однако они, судя по всему, имеют в виду другой эпизод. В Палестине I века имя Симон было весьма распространено. Иисус относился к женщинам ласково и уважительно. Это было непривычно, и женщины отвечали Ему ревностной преданностью — например, поддерживали Его материально (Лк. 8:1-3). Можно без всякой натяжки предположить, что одно и то же проявление почтения имело место неоднократно.

Дублеты

Дублеты — это два эпизода (как правило, из одного и того же Евангелия), в которых, по мнению критиков, описывается одно и то же событие. Вот несколько примеров:
      накормление пяти и четырех тысяч человек (Мк. 6:32-44; 8:1-10; Мф. 14:13-21; 15:32-39);
      два повествования Матфея об исцелении слепых (Мф. 9:27-31; 20:29-34);
      притчи о брачном пире и большом ужине (Мф. 22:1-14; Лк. 14:16-24);
      притча Матфея о талантах и притча Луки о минах (Мф. 25:14-30; Лк. 19:11-27).

Разные ли это происшествии или разные версии одних и тех же событий? Иисус служил множеству людей во множестве разных место. Нет причин сомневаться в том, что Он мог совершать одинаковые чудеса или произносить похожие проповеди.

Различия — еще не противоречия

Вчитайтесь в два следующих предложения:

      В моем кабинете есть окно.
      В моем кабинете нет окон.
Это истинное противоречие, поскольку любое из двух утверждений может быть истинным лишь при условии, что второе ложно. Но подобных противоречий в Евангелиях обычно не находят. Как правило, критики указывают на явные разночтения и нестыковки в священных текстах, но при ближайшем рассмотрении объяснить их оказывается не так трудно. В следующий раз, когда вы столкнетесь с кажущимся противоречием в евангельских повествованиях, спросите себя, не является ли оно случаем
      парафраза или перевода;
      сокращения или умолчания;
      перестановки событий или высказываний;
      описания похожих событий и высказываний.

Как и наши предшественники в вере, мы можем полностью полагаться на достоверность евангельских повествований.

 

 

По материалам онлайн-курса Four Portraits, One Jesus. Марк Л. Штраусс — профессор Нового Завета в семинарии «Вефиль» (Сан-Диего).

Оригинал статьи опубликован в блоге Zondervan Academic (zondervanacademic.com), все права принадлежат издательству.