«Как богословие и предвзятость влияют на перевод Библии»* — одна из нескольких книг, которые за последнюю пару десятков лет Свидетели Иеговы издали как независимые труды в отличие от официальных публикаций Общества Сторожевой Башни. Настоящий обзор будет полностью посвящен анализу точки зрения автора и предложенной им методологии перевода Библии.

Роль полемики в книге Фурули

«Как богословие и предвзятость влияют на перевод Библии» — вторая книга в защиту учения Свидетелей Иеговы, которая выходит в свет в издательстве Elihu Books. Полемический замысел первой был очевиден из ее названия — «В защиту Свидетелей Иеговы»[1]. Напротив, название, выбранное Рольфом Фурули, не столь прямолинейно. Во введении Фурули представляет свою книгу как научное исследование, в рамках которого Перевод нового мира (далее ПНМ)[2] является всего лишь одним конкретным примером. Он обещает пролить свет на принципы и процесс перевода Библии и предложить «теоретическое обоснование буквального перевода Библии, основанного на современных лингвистических принципах» (с. 10). Книга должна познакомить читателей с некоторыми аспектами перевода, на которые обычно не обращают внимания (с. 10), и с ролью богословия в этом процессе (с. 11). ПНМ избран в качестве объекта изучения потому, что он представляет собой «современный, буквальный перевод Библии, более чем любой другой упрекаемый в догматизме, предвзятости и даже нечестности» (с. 12). Фурули утверждает, что в его книге «роль богословия и предвзятости в переводе Библии будет рассматриваться не с точки зрения некой универсальной богословской модели, а в связи с конкретными лексико-семантическими, грамматическими и синтаксическими конструкциями языков оригинала, а также в свете теории перевода, психолингвистики, патристики и церковной истории» (с. 13). Он признает, что полностью избежать влияния богословия невозможно, но обещает свести подобные соображения к минимуму (с. 13). Исходя из этого описания, можно подумать, что Фурули писал докторскую диссертацию, но на самом деле его книга носит полемический характер — это защита ПНМ.

Полемическое назначение книги явствует из того факта, что во второй половине своей работы Фурули сосредотачивается на опровержении двух публикаций, в которых критикуется ПНМ. Первая из них — это книга Роберта Каунтесса «Новый Завет Свидетелей Иеговы»[3], одно из самых известных критических сочинений о ПНМ. Фурули в своей работе неоднократно ссылается на книгу Каунтесса. Вторая — моя книга «Свидетели Иеговы, Иисус Христос и Евангелие от Иоанна»[4], всецело посвященная критике того, как в ПНМ звучат стихи Ин. 1:1 и Ин. 8:58. Фурули уделяет моей книге довольно пристальное внимание в разделах, посвященных вышеупомянутым двум текстам (с. 221-264). В сноске на с. 13 Фурули упоминает еще одну книгу, которую он намерен использовать в качестве источника возражений[5]. Однако в этой книге ПНМ посвящено всего лишь полглавы, и Фурули ссылается на нее лишь изредка.

Фурули не рассматривает и даже не упоминает мою книгу «Как понять Свидетелей Иеговы»[6], в которой я более всесторонне рассмотрел вопросы, поднятые им в своей работе. Это вызывает недоумение, поскольку чаще, чем на меня, Фурули в своем издании ссылается только на Каунтесса. Отсутствие упоминаний о моей книге — серьезное упущение, поскольку она вышла в свет на семь лет раньше, чем его работа. Если говорить конкретнее, в этой книге я рассмотрел общие принципы перевода Библии (pp. 31-37), различные примеры богословской предвзятости в ПНМ (pp. 65-74), вопрос об имени Бога в Новом Завете (pp. 109-122), мнения ученых относительно ПНМ (pp. 125-139) и значение слова stauros («крест») в Новом Завете (pp. 141-144). Фурули рассматривает все эти вопросы, однако ценность его анализа снижает то, что он не принимает во внимание некоторые идеи, высказанные в моей книге «Как понять Свидетелей Иеговы».

В честной полемике нет ничего плохого. Но в замаскированной полемике есть что-то нехорошее. Фурули даже не упоминает о том, что он Свидетель Иеговы (с тех пор он уже признал этот факт в Интернете).

Можно ли считать ПНМ адекватным переводом?

В самом начале введения к своей книге Фурули уверяет нас, будто «нет ничего дальше от истины», нежели представление о том, что для точного перевода Библии нужно лишь знать библейские языки. По мнению Фурули, переводчик Библии, чтобы «создать точный или как минимум адекватный перевод Библии», должен хотя бы отчасти разбираться в «социосемиотике», а также «лингвистике, теории общения, психологии, антропологии, богословии и истории» (с. 10-11). Очевидно, что в соответствии с таким стандартом ни один перевод Библии, сделанный до начала XX века, не выдерживает критики; а если мы включим в список еще и социосемиотику, то не сможем признать годным ни один перевод, сделанный до 1980 года. Это плохая новость не только для Синодального перевода, но и для ПНМ! Хотя Сторожевая Башня продолжает хранить молчание относительно того, кто именно входил в комитет по созданию ПНМ, можно смело утверждать, что даже совокупные знания членов этого комитета не охватывали все вышеупомянутые предметы. Как же можно считать ПНМ адекватным?

Здесь Фурули мог бы сослаться на божественное вдохновение. Он мог бы сказать, что комитет по созданию ПНМ состоял из необразованных людей, которых Бог вдохновил (как, по словам мормонов, он вдохновил Джозефа Смита) на создание такого перевода Библии, какой в обычном случае могли бы сделать лишь ученые, обладающие познаниями, которыми в 1950 году, когда шла работа над ПНМ, не обладал еще никто. В силу некоторых причин я сомневаюсь, что Фурули может выдвинуть такой довод, — в особенности потому, что сами переводчики исключили такую возможность: «Ни один перевод этих священных писаний на другой язык, за исключением перевода, сделанного оригинальными авторам, не вдохновлен свыше... Никакой вдохновленный переводчик или комитет переводчиков не может претендовать на прямое поручение от Всевышнего Бога заняться переводом божественного Слова на другой язык»[7].

Знакомство с предметами, которые перечисляет Фурули, несомненно, может быть полезно при оценке качества перевода. Однако утверждать, что лишь те, кто знаком с самыми современными теориями, способны переводить Библию, — хороший пример того, что Клайв Льюис называл «хронологическим снобизмом».

Буквальное замешательство

Как мы уже упоминали, свой более или менее оригинальный вклад Фурули видит в том, чтобы предложить «теоретическое обоснование буквального перевода Библии, основанного на современных лингвистических принципах» (с. 10). Под «буквальным» он имеет в виду перевод, который воспроизводит идиомы библейских писателей, а не преобразует библейские утверждения в идиоматические формы современного языка, на который переводится текст. Попросту говоря, Фурули отдает предпочтение переводу, который воспроизводит оригинальный текст слово в слово, а не, так сказать, мысль в мысль. По его словам, читатели Библии могут сделать «информированный выбор» относительно толкования текста «только при помощи согласованного или буквального перевода» (с. 12). Под «согласованным» переводом следует понимать такой перевод, создатели которого стремятся «переводить таким образом, который они считают последовательным, всегда передавая одно и то же еврейское или греческое слово одним и тем же английским словом и поступая аналогично с многими видами грамматических конструкций»[8].

Однако во введении к своей книге Фурули несколько путается в выводах относительно буквального и небуквального перевода — особенно это заметно в таком утверждении по поводу ПНМ:

Будучи абсолютно буквальным, скрупулезно придерживаясь синтаксического строя еврейского и греческого языков, он одновременно содержит ряд изящных идиоматических оборотов (с. 12).

На мой взгляд, это утверждение можно без проблем понять лишь в том смысле, что ПНМ является по большей части буквальным, но в некоторых случаях отступает от буквализма и прибегает к английским идиомам. Но если Фурули хотел сказать именно это, он тем самым признал, что в некоторых случаях ПНМ отступает от метода перевода Библии, который он считает правильным. Всякий, кто хоть сколько-нибудь знаком со структурой предложения в греческом и еврейском языках, знает, что в результате слишком жесткого следования этой структуре мы получим довольно корявый английский текст. Неудивительно, что многие профессиональные переводчики считают ПНМ, который действительно отличается стремлением воспроизвести библейский текст слово в слово, крайне «деревянным» и «ходульным» (каковы бы ни были его другие достоинства и недостатки)[9].

Аналогичным образом, Фурули непоследователен в своих замечаниях относительно ценности и адекватности «идиоматических переводов», т. е. переводов, которые не «согласованы», а стремятся передать смысл библейских выражений с помощью идиом, существующих в современном языке, на который осуществляется перевод. С одной стороны, Фурули пишет: «Конечно, идиоматические переводы играют важную роль, но вряд ли стоит ими ограничиваться». Далее он отмечает, что такие переводы «передают сообщение гораздо лучше, чем это делали старые буквальные» (с. 15), но настаивает на том, что читатели «нуждаются в современных буквальных переводах» (с. 15). На первый взгляд, этими словами Фурули признает достоинства идиоматических переводов, однако в сноске к первому из только что процитированных утверждений он пишет: «Приблизиться к первоначальному тексту может помочь любое современное пособие для изучения Библии; проблема в том, что идиоматические переводы серьезно мешают достижению этой цели» (с. 12). Что же это за великая нужда читателей, которая может оправдать создание переводов Библии, мешающих приближаться к первоначальному тексту?

Кроме того, непонятно, на каком основании Фурули полагает, что главная ценность перевода Библии для переводчика и читателя заключается в его буквальности. Что, к примеру, он имеет в виду под «приближением к первоначальному тексту»? Значит ли это приближаться к использованию первоначальных слов? Или же речь о приближении к первоначальному смыслу? Фурули явно имеет в виду первое, но забывает указать, что это совершенно иная задача, нежели вторая, которая, безусловно, является наиважнейшей.

Если кто-то хочет как можно плотнее соприкоснуться со словами первоначального текста, очевидным решением будет воспользоваться критическими изданиями Ветхого Завета и греческого Нового Завета. Для того, чтобы максимально приблизиться к тексту, воспроизведенному слово в слово на английском языке, нет ничего лучше подстрочного перевода. Однако подстрочник, как сам Фурули признает в первой главе своей книги, «сложно назвать переводом в общепринятом смысле этого термина» (с. 19). Зачем же, в таком случае, описывать идеальный перевод в терминах, которые прямо соответствуют описанию подстрочника?

Более того, читателя, который не понимает, как функционирует язык оригинала, подстерегает опасность сделать на основании подстрочника чудовищно искаженные выводы. Например, подстрочник не подскажет читателю, насколько важно (или совершенно неважно) в этом языке употребление того или иного существительного во множественном или единственном числе. На основании форм множественного числа — прежде всего, в Ветхом Завете — экзегеты-любители приходили к самым разным неправильным выводам. Аналогичным образом, подстрочник не указывает на важность (или отсутствие таковой) наличия определенного артикля; подстрочник не поможет распознать идиоматические обороты; подстрочник не подскажет, на какое слово, скорее всего, падает смысловое ударение.

Я хочу сказать, что подстрочники имеют определенную ценность как пособия для изучения Библии, но они не предназначены для того, чтобы их читать, как если бы они были переводом текста. Аналогичным образом, идеал «согласованного» перевода — лишь в одном шаге от подстрочника — опирается на некорректное понимание того, как в языке передается смысл. Юджин Найда поясняет:

Этот вид перевода, который получил название «согласованного», сразу кажется привлекательным тому, кто не знаком с проблемами и принципами использования языка. Между тем, слова и грамматика никаких двух языков не тождественна полностью, и подобный буквальный подход к переводу на самом деле искажает фактическую сторону языка, а не раскрывает ее[10].

Методологическая непоследовательность

Фундаментальная проблема, с которой сталкивается Фурули, заключается в том, что ПНМ непоследователен в применении заявленной им же методологии перевода. Он далеко не так верен «согласованной» модели, как об этом говорят. Тщательное рассмотрение всех имеющих отношение к этому вопросу примеров выходит за рамки книжного обзора, но несколько кратких комментариев, я надеюсь, помогут читателю увидеть проблему более конкретно.

Фурули подчеркивает обычные примеры «согласованности» ПНМ: различие между словом kosmos, переведенным как «мир», и словом aion, переведенным как «система вещей» (с. 40-43); последовательное толкование слова sarx как «плоть», а слов nephesh и psuche — как «душа» (с. 43-50). Однако ПНМ более известен своими отступлениями от идеала «согласованности», нежели своей верностью ему.

Самый известный тому пример — ПНМ часто передает греческое слово kurios словом «Господь», но при этом 237 раз в Новом Завете заменяет слово kurios (иногда theos) словом «Иегова». Подлинное основание такой практики — богословие Сторожевой Башни, согласно которому Господь Иисус не может быть Господом Иеговой, но является наивысшим творением последнего[11]. Фурули признает существование этого критерия, когда сетует на то, что «использование одного и того же слова kyrios для обозначения двух разных лиц вносит путаницу» и «наводит на мысль, что с текстом что-то не так» (с. 198).

Многие другие примеры отступления от «согласованного» метода в угоду богословию в книге Фурули даже не рассматриваются. Слово pneuma, во многих случаях правильно переведенное как «дух», также переводится как «духовная жизнь» (Евр. 12:9, 23), «духовность» (Иуды 19), «вдохновленное высказывание» (1 Ин. 4:1-6) и даже «сила» (Еф. 4:23). Причиной всех этих парафраз является неприятие Свидетелями Иеговы идей о том, что Дух Святой — личность (напр., в 1 Ин. 4), и что дух человека продолжает существовать после смерти (напр., в Евр. 12). Греческое слово pisteuo переводится не только как «верить» или «иметь веру», но и как «проявлять веру» (Ин. 1:12; 3:16, 18; Рим. 4:3), что отражает неприятие Сторожевой Башней идеи о спасении одной лишь верой. Слово proskuneo переводится как «поклоняться», когда его объектом выступает Бог, сатана (Мф. 4:9), зверь (Отк. 13:4, 8), идолы (Деян. 7:43) или ангел (Отк. 19:10; 22:8), но всегда как «воздавать почести», когда его объектом является Христос (см., например, Мф. 28:9, 17; Ин. 9:38; Евр.1:6)[12]. В этих и многих других случаях ПНМ отнимает у читателя право сделать собственный «информированный выбор», которое Фурули считает главной добродетелью перевода, — и делает это таким образом, что попирает буквальный смысл текста.

(с) Robert M. Bowman Jr. Все права сохранены.

Сноски

[1]Stafford, Greg. Jehovah’s Witnesses Defended: A Reply to Scholars and Critics, 2d ed. (Huntington Beach, CA: Elihu Books, 2000). [Назад]

[2] В своем исследовании Фурули опирается, главным образом, на ныне используемое издание — New World Translation of the Holy Scriptures: With References (Brooklyn: Watchtower Bible and Tract Society, 1984). Время от времени он также обращается к первому изданию новозаветной части перевода — New World Translation of the Christian Greek Scriptures (Brooklyn: Watchtower, 1950). В русском переводе статьи используются цитаты из русскоязычного издания «Перевода нового мира» (Watch Tower Bible and Tract Society of Pennsylvania, 2007). [Назад]

[3] Countess, Robert H. The Jehovah’s Witnesses’ New Testament (Phillipsburg, NJ: Presbyterian & Reformed, 1982). [Назад]

[4] Bowman, Robert M. Jehovah’s Witnesses, Jesus Christ, and the Gospel of John (Grand Rapids: Baker, 1989). [Назад]

[5] Kubo, Sakae; So Many Versions? 20th Century English Versions of the Bible (Grand Rapids: Zondervan, 1983), pp. 98-110. [Назад]

[6] Bowman, Robert M. Understanding Jehovah’s Witnesses: Why They Read the Bible the Way They Do (Grand Rapids: Baker, 1991). [Назад]

[7] New World Translation of the Christian Greek Scriptures (1950), pp. 5, 7. [Назад]

[8] Nida, Eugene A. Bible Translating: An Analysis of Principles and Procedures, with Special Reference to Aboriginal Languages (New York: American Bible Society, 1947), pp. 11-12. [Назад]

[9] Обратите особое внимание на рецензии библеиста, специалиста по Ветхому Завету Гарольда Генри Роули, который писал, что «деревянный буквализм» ПНМ «ни о чем не напоминает так ярко, как о первых мучительных попытках школьника перевести латынь на английский» (Expository Times [Nov. 1953], pp. 41-42); обобщенное изложение взглядов Роули можно найти в книге Bowman, Understanding Jehovah’s Witnesses, pp. 137-138. [Назад]

[10] Nida, Bible Translating, p. 12. [Назад]

[11] По этому вопросу см. Bowman, Understanding Jehovah’s Witnesses, pp. 109-122. [Назад]

[12] В английском оригинале ПНМ слово proskuneo, когда оно употребляется применительно к Христу, действительно переводится как «obeisanse» («почести»), но в русском издании ПНМ во всех указанных автором текстах по какой-то причине сохранен перевод «поклоняться». [Назад]