Ныне покойная Мэдэлин Мюррей О’Хэйр, некогда известная как самая ненавидимая женщина в Америке — титул, который она, судя по всему, носила с огромным удовольствием, — боролась с практикой молитв в школе и одержала верх. Далее суд вынес в ее пользу решение, что, начиная с 1963 года, в американских общественных средних школах больше не будет официально читаться Библия. Сохранилась кинопленка, на которой во время всех этих судебных тяжб ее сын-школьник (сейчас ему уже 70 лет) говорит: «Я атеист, я хочу быть атеистом, и я не думаю, что мне следует вставать и произносить Молитву Господню». Впоследствии Мюррей основала общество американских атеистов и подала в суд на власти г. Балтимор, требуя взымать налоги в пользу штата с освобожденной от уплаты налогов католической церкви. Она также подала в суд на агентство НАСА, требуя запретить государственным служащим молиться во всеуслышание в открытом космосе. Она протестовала против слов «под властью Бога» в официальной американской клятве на верность родине, а также против девиза «Верим в Бога» на американских монетах и банкнотах. Однако все изменилось в одночасье, когда в 1995 году Мэдэлин, ее сына Джона и ее внучку Робин похитил бывший сотрудник организации «Американские атеисты» Дэвид Уотерс.

Но Уильям Мюррей, теперь повзрослевший и помудревший, готов оглянуться на все эти события и рассказать нам, что в действительности произошло. И что было бы еще более обидно для его матери, Уильям с тех пор отрекся от атеизма и стал христианином. Он написал книгу «Моя жизнь без Бога» (My Life Without God) и был избран председателем Коалиции за религиозную свободу. Тем не менее, он так объясняет жизнь своей семьи во времена своего детства: «Моя семья определенно отличалась от других. Моя мать пыталась эмигрировать в Советский Союз, она была одним из лидеров марксистского движения в наших местах, где по преимуществу жили выходцы из коммунистических стран, таких как Польша, Венгрия, Восточная Германия. А в таком окружении стремление сделать США похожими на те страны становилось причиной очень враждебного отношения к нашей семье и ко мне лично».

Мюррей с детства был атеистом, и мать использовала его для реализации своих замыслов по запрету молитвы в школе. Так что же побудило его передумать? Мюррей объясняет: «Я был воспитан в этих атеистических и марксистских традициях, главным образом, потому, что наша себя была настолько дисфункциональна, что никому из нас не удавалось подолгу удерживаться на одной работе. Меня эта беда миновала, я оказался очень успешен в бизнесе, но, хотя я избавился от марксистских идей, атеистические идеи, к сожалению, во мне остались, и вместо того, чтобы стать атеистом-марксистом, я стал атеистом-либертарианцем и вел довольно свободный образ жизни, полагая, что значение имеют лишь мои собственные интересы, и что тот, кто не в силах себя обеспечить, должен просто умереть с голоду. Проблема в том, что это пагубный образ жизни, и он едва меня не погубил. А когда ты оказываешься на краю погибели, находится Тот, Кто готов вытащить тебя из собственноручно выкопанной ямы, и это Иисус Христос».

Он продолжает: «Возвращаясь к тому ужасному образу жизни, когда я считал себя центром вселенной и думал, что важны лишь выпивка, еда и секс, это едва не разрушило мою жизнь. В конце концов, я воспользовался программой „12 шагов“, чтобы вырваться из порочного круга, и у меня это получалось, и был этот таинственный Бог, Который оттуда меня вытаскивал, и я хотел понять, что это за Бог. Я пустился в поиски Его, однако мне мешал извечный противник, который нашептывал, что это не может быть тот Бог, Которого моя мать так ненавидела. Но оказалось, что это именно тот Бог. Именно Он был готов протянуть мне руку и вытащить меня».

Однако обращение Мюррея произошло в 1980 году, когда его мать была еще жива. Судя по всему, она отнеслась к этой новости не слишком хорошо и высказалась так: «Наверное, это можно назвать послеродовым абортом со стороны матери: я совершенно и полностью отреклась от него ныне и навсегда… ему нет человеческого прощения».

Без сомнения, услышать такое от родной матери — жестоко, и хочется узнать, как Мюррей это пережил. Он объясняет: «Как ни странно, это не причинило мне слишком сильную боль, потому что семья, в которой я вырос, была очень дисфункциональна. Много раз бывало так, что я ребенком делал что-то, что она считала неправильным, и она смотрела на меня и говорила: „Жаль, что аборты были запрещены, когда я тебя вынашивала“... она говорила мне это прямо в лицо, когда я был ребенком. Так что ее заявление прозвучало как продолжение прежних слов. Но именно так выглядит семья, в которой важны лишь материальные вещи, материалистическая философия, вопросы государственного управления или интересы штата. Когда для тебя важно только это, чувства людей не имеют такого большого значения».

Обо всем этом Мюррей рассказывает в своей книге: «„Моя жизнь без Бога“, моя первая автобиографическая книга, переиздается уже тридцать лет, и, что интересно, она важна сегодня так же, как и во времена первого издания, потому что люди не понимают, в чем был смысл требования убрать из общественных школ молитву. Они думают, что все дело в отделении церкви от государства, но все было не так. Было много других целей — особенно у моей матери, которая подала этот иск из ненависти к Богу и ненависти к капитализму. Она была утописткой, ее мировоззрение в экономических и религиозных вопросах было магическим. Она полагала, что можно создать нового человека, следуя утопическому плану, что самым разумным людям, то есть ей самой и ее друзьям, удастся разработать систему, равную Царству Божьему на небесах. Там не будет нужды в Боге, не будет нужды в деньгах, не будет нужды в какой-либо конкуренции, и все потребности будут удовлетворены. Настоящая, изначальная причина, по которой она обратилась в суд с этим иском, заключалась в желании исключить из уравнения Бога, поскольку она считала церковь одним из трех столпов, на которых построен капитализм. И она думала, что упразднив молитву в школе, удалив Бога из общественной жизни, она уничтожит капитализм… она, по существу, была верной марксисткой, утописткой, и именно поэтому я так хорошо понимаю суть проблемы, ведь я вырос в этом окружении».

Здесь еще много о чем можно было бы поговорить, но что я нахожу поистине замечательным, и что я вынес для себя из рассказа Мюррея, — то, что Мюррей после всего этого остался спокойным, мудрым, любящим людей человеком. Это поистине замечательно.