В среду Церковь Иисуса Христа Святых последних дней объявила — ну пусть не совсем объявила — о важных изменениях в своих храмовых обрядах.

Иначе говоря, Интернет наводнили слухи о беспрецедентных изменениях в церемонии облечения (эндаумента) — особенно в части гендерных ролей. Однако церковь СПД всего лишь подтвердила, что некие изменения были внесены и призвала мормонов не обсуждать эти изменения публично, а в остальном хранит глухое молчание о том, что произошло.

Газета The Salt Lake Tribune со слов очевидца, который прошел через храм в среду, сообщает, что изменению подверглись важные моменты:

УПРАЗДНЕНО: обещание женщин повиноваться мужьям, поскольку мужья повинуются напрямую Господу; мужчины больше не являются посредниками между женщинами и Богом в храме.

РАСШИРЕНО: роль Евы, у которой раньше не было никаких слов после изгнания из Эдема; теперь же она, как говорят, более многословна, чем сатана.

ОБЪЕДИНЕНО: мужчины и женщины вступают в завет служить Богу вместе, произнося одинаковые обещания, а не порознь, немного разными словами.

За минувший день я слышала рассказы и других людей посетивших храм, и изменения, по их словам, довольно значительны. Это не просто смена декораций, а полная переработка многих аспектов храмовой церемонии. Если не вдаваться в подробности, в число изменений, насколько я поняла, входят:

• упрощение ритуальных облачений и правил их ношения;
• сокращение общей продолжительности церемонии за счет упразднения или редакции некоторых ненужных повторов;
• новый объясняющий видеофильм, который прежде представлял собой не живые съемки, а последовательность картинок с закадровыми пояснениями;
• гендерное равенство в языке обряда запечатывания, невеста и жених теперь, судя по всему, дают друг другу одинаковые обещания.

Меня очень радуют эти перемены — особенно касающиеся женщин. Когда я брала у людей интервью для исследования The Next Mormons, мне встретилось несколько женщин, чей опыт посещения храма был негативным. Вот, что я тогда написала, и, к счастью, эти сведения устарели всего через два месяца после публикации:

Речь о гендерном неравенстве в моих беседах заходила удивительно часто: женщины (и почти всегда именно женщины) рассказывали, какие неприятные чувства вызывали у них те самые части церемонии, которые не понравились Миранде: обещание повиноваться мужьям, в то время как мужья, в свою очередь, обещали повиноваться напрямую Богу; слова о том, что они будут царицами и священницами для своих мужей, в то время как мужья будут царями и священниками Богу; необходимость закрывать лица во время молитвы; изображение Евы как подвластной Адаму; необходимость открывать мужьям свои священные имена, не получая в ответ священных имен мужей...

Некоторые женщины сказали, что акцент храмовой церемонии на служении женщин мужьям, которые в свою очередь служат Богу, не соотносится с их реальной супружеской жизнью (или, в нескольких отдельных случаях, с жизнью, которую они надеются иметь). Не согласуется он и с теми прежними взаимоотношениями с Богом — непосредственными, прямыми, любящими, — которые их учили взращивать с помощью мормонских учебных занятий, лагерей и учебных программ. Язык храмовой церемонии, который в этом отношении, по существу, не менялся с тех пор, как облечение было учреждено в XIX веке, воспринимается как пережиток прежних веков.

Что ж, теперь «пережиток прежних веков» был изменен и лучше отражает равное положение женщин перед Богом. Я уже писала о том, как я этому рада?

Но вот, что меня не радует. До меня доходят сведения, что обновленная храмовая церемония начинается с официального заявления, в котором руководство церкви СПД просит членов церкви не обсуждать сам факт изменений.

Если это правда, секретность, справедливо окружавшая три стороны церемонии облечения: знаки, жесты и священные имена, которые мормоны обещают не обсуждать вне храма, — распространяется на все происходящее в храме без исключения.

Странно здесь то, что — во всяком случае, насколько я понимаю, — знаки, жесты и священные имена никаких изменений как раз не претерпели. (Поправьте меня, если я ошибаюсь — я еще не была в храме на этой неделе, чтобы увидеть перемены собственными глазами.) Поправки были внесены в другие части церемонии, которые не связаны с этим священным триумвиратом.

Заявление руководства церкви СПД лишает нас возможности говорить о том, что эти изменения представляют собой важный пример продолжающегося откровения. Я могу понять желание руководителей избежать, насколько возможно, упоминания об изменениях в новостях (хотя в 2019 году это заведомо проигранная битва) и могу понять нежелание объяснять то, что не выразить словами. Один из даров храма всегда заключался в том, что мы вправе реализовать свою свободную волю в молитве, чтобы понять смысл этой тайны; никто из руководства не диктует нам ее понимание.

Однако в данном случае полное радиомолчание неуместно. Как написала вчера в своем блоге Эмиле Дженсен, нежелание обсуждать изменения причинит особенный вред женщинам. После того, как заявление Первого Президентства в среду вновь подчеркнуло, что храмовые «таинства священны и не должны обсуждаться вне храма», статья Эмили была удалена с сервера, но она дала мне разрешение перепечатать здесь большой отрывок. Я думаю, что она рассуждает очень здраво:

Столько, сколько существуют храмовые таинства, женщины в Церкви Иисуса Христа Святых последних дней несли на себе груз заветов и поступков, видимо расходившихся со многим из того, чему их учили за пределами храма о взаимоотношениях с божественным и вечным.

Теперь все изменилось. Начиная с сегодняшнего дня, побывав в храме, вы обнаружите, что церемония облечения стала короче. Некоторых частей, касающихся женщин, в том числе формулировок завета, в ней больше нет.

Мы должны принять эти изменения. Ведь если этого не сделать, мы как церковь по-прежнему будет принуждать женщин нести на себе тяжкий груз непонимания, правы ли они.

Некоторые женщины, наверное, спрашивают себя, не ошиблись ли они, когда получили сильные свидетельства о том, каким конкретно образом их в храме (до сих пор) учили об обретении божественности. С другой стороны, некоторые женщины, которые ставили под сомнение храмовое учение, но заглушали в себе эти сомнения из послушания, чтобы получить будущие благословения для себя и своего потомства, сейчас, возможно, ощутят облегчение после многих десятилетий ненужных и иссушающих душу жертв.

Из поколения в поколение женщины учили своих дочерей и внучек, которые во время первого прохождения храма смотрели на них вопрошающим взглядом, что эта конкретная форма таинства необходима для спасения. Что стоит делать даже то, что кажется неправильным, чтобы обрести правильное — так же, как стоил того выбор, сделанный Евой в Эдемском саду. Теперь эти женщины будут спрашивать себя, не ошибались ли они.

В каком-то смысле церковь СПД требует, чтобы мормоны просто приняли эти перемены без лишних вопросов; до сих пор в отношении прежних изменений существует некий благонамеренный оруэлловский «новояз» — такое ощущение, будто руководство оптимистично полагает, что прошло попросту сотрется у нас из памяти, если мы не будем о нем говорить. Желание сосредоточиться на светлом будущем замечательно — но только не ценой отрицания боли, причиненной в прошлом, будь то многоженство, расизм или, как теперь, гендерные роли в храме.

Как пишет Эмили:

Я отказываюсь тупо быть благодарной за то, что эти изменения были внесены. Я не желаю, чтобы мужчины в церкви говорили мне, будто они всегда символически понимали то, что говорилось в храмовой церемонии о гендерных вопросах, и уверяли меня, что рады новым переменам, и что нам нужно просто беззаботно двигаться вперед. Сколько раз уже женщинам и другим озабоченным членам церкви говорили: «Если бы вы только понимали истинный смысл храма, вы не мучались бы этими вопросами и сомнениями».

Итак, ради женщин, с которыми я беседовала, и которым храмовая церемония причинила страдания, я буду говорить об этих новых изменениях — более того, я собираюсь кричать о них во всеуслышание. Я надеюсь, что в будущем они станут катализатором положительного священного опыта в будущем для многих молодых женщин, когда они почувствуют свою равную ценность с мужчинами в храме. Я также надеюсь, что некоторые женщины, побывавшие в храме прежде, и решившие, что это «не для них», услышат о переменах и отважатся на еще одну попытку.