Достаточно ли быть пламенным борцом с сектантами и представителями других религий, чтобы называться православным человеком? О том, почему мы бываем склонны оправдывать «православную» ксенофобию, размышляет Сергей Худиев.

Борьба с сектами – очень соблазнительное занятие, потому что здесь нам легко найти общий язык с неверующими. Они смотрят на всякие непонятные религиозные группы косо, мы на них смотрим косо – давайте будем смотреть вместе.

Борьба с сектами избавляет нас от необходимости огорчать людей разговорами «о правде, о воздержании и о будущем суде» (Деян. 24:25), секты – это легкая тема, она никого не напрягает, кроме, собственно, сектантов. Но с этим связаны серьезные соблазны, о которых важно помнить.

Вот недавно прошло сообщение, что

«В день после Рождества Христова, в пятницу вечером, 8 января, в городе Александрове Владимирской области, когда в [пятидесятнической] церкви находились двое молодых людей и сторож, в здание ворвались двое полупьяных мужчин, вооруженных ножом. Один из них нанес удар рукояткой ножа по голове одному из молодых ребят, второго ударили в лицо.

Впоследствии одному из ребят потребовалась медицинская помощь, и его отвезли в травмпункт, где были наложены швы. Затем один из нападавших, приставив нож к горлу одного из молодых людей, стал требовать, чтобы сказали, где пастор и дали списки церкви, при этом всячески издеваясь над ребятами».

Случай не уникальный, время от времени приходится слышать о нападениях на те или иные протестантские общины, когда хулиганы объявляют себя «православными» и «борцами с сектантами». Люди склонны к ксенофобии, они обычно относятся враждебно к тем, кто от них отличается – в частности поведением, в лучшую или худшую сторону.

Едва ли хулиганы были ревностными прихожанами Православной Церкви – просто гопники, вполне чуждые каким бы то ни было религиозным интересам. Но нам важно задумываться о том, как наше слово отзовется – в том числе в среде гопников.

Побудить людей к насилию вообще гораздо легче, чем побудить их к покаянию, вере и исправлению своих путей. Такова уж падшая человеческая природа.

Кинуть камень в окно сектантам – гораздо более экономный способ почувствовать свою православную идентичность, чем пройти оглашение, бросить пить и изменять жене, и начать жить полноценной церковной жизнью.

Потому что покаяние, вера, пребывание в литургическом общении с Церковью – это труд, и труд идущий вразрез с тем, к чему нас тянет наша греховная природа. А вот бухнуть, а потом камень кинуть или ножиком грозить – это как раз очень легко. Всегда легче катиться вниз, чем карабкаться вверх.

И – в силу той же падшей природы – люди ищут себе благословения на то, чтобы катиться вниз. Это так с любыми грехами, на Западе как-то больше приступают к Церкви с требованиями благословений на плотские похоти и разврат, у нас – на насилие и агрессию.

Люди склонны видеть такое благословение даже там, где прямо его никто не дает – а просто вот слышал человек, что «Церковь зовет на борьбу с сектами», а бороться словом Божиим, проповедями, разъяснениями и увещеваниями он не может и не знает как. И даже не знает, что так бывает.

Как он будет бороться? Да как обычно в миру люди борются друг с другом. Угрозами и насилием – при этом полагая, что он служит Церкви. «Слава Православию!» – «Героям слава!»

Люди охотно встают под любой флаг, под которым можно поколотить ближнего своего – даже если это хоругвь.

При этом ему в голову не придет менять что-то в своей жизни или хотя бы регулярно посещать Литургию – а зачем? Ему же и не говорят, что надо покаяться и уверовать – ему говорят, что надо «бороться с сектами». Он и так верное чадо Церкви – вот, сектантам окно разбил.

Поэтому в отношении обычных людей, которые членами сект не являются, проповедь «борьбы с сектами» может быть более развращающей, чем спасительной.

В отношении же самих сектантов сама постановка вопроса о «борьбе с» будет неизбежно контрпродуктивной. Человек нашел веру (да, ошибочную, но веру), братское общение, чувство осмысленности и принадлежности, что-то, что человек переживает как нечто несомненно позитивное и ценное в своей жизни – и тут ему говорят «щас мы будем со всем этим бороться». Он только совершенно закроется – а аргументация, основанная на очернении его общины, произведет обратный эффект.

Он сам честный человек, он знает других членов своей общины как честных людей – и когда ему извне начинают рассказывать, что вы там все в вашей ужасной секте воры, безумцы и злодеи, он увидит в этом ложь.

Точно с таким же успехом можно рассказывать православному человеку про то, что в Церкви все стяжатели и содомиты – он не поверит просто потому, что его личному опыту это не соответствует. Да и вообще война компроматов – это не способ обратить человека к истине.

Люди могут поверить тому, что вы говорите, когда они доверяют вам и видят в вас человека доброго и благожелательного. Это не гарантия, конечно – не существует никаких гарантий, когда вы имеете дело с существами со свободной волей – но это необходимое условие. Если в вас видят человека озлобленного и враждебного, вам не поверят никогда.

Поэтому для любой деятельности очень важно определиться с ее мотивами – а чего мы хотим-то достичь в результате нашей борьбы? Зачем мы «боремся с сектами»? Просто чтобы побороться? Дать выход своей внутренней агрессии?

Миссия Церкви состоит в спасении душ для вечности. Церковь борется не с людьми, а за людей. Церковь видит в любом человеке – сколь угодно заблуждающемся – прежде всего, драгоценное творение Божие, призванное к вечной жизни. Цель миссии не в том, чтобы человек покинул секту – если он останется неверующим, что толку, он за бортом Корабля Спасения. Цель миссии – в том, чтобы привести людей к покаянию и вере во Христа, побудить их сознательно присоединиться к Церкви и разделить ее жизнь.

Христос не посылал учеников «бороться с сектами». Он посылал их проповедовать Евангелие.

Во всех известных мне случаях обращения от сект к Церкви люди пришли потому, что увидели со стороны церковных людей уважение, терпение, готовность дружески общаться, пить чай, внимательно выслушивать – короче говоря, любовь.

Людей привлекает не борьба с ними – людей привлекает забота об их душах.

Разумеется, проявлять любовь и терпение – намного, намного труднее, чем враждебность. Это наша падшая природа, «плоть», как говорит Апостол. Но мы призваны поступать по Духу. Как говорит Апостол, «плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5:22,23).

Бог любит сектантов – и Он также любит то великое множество неверующих людей, которым вообще никто не рассказал о Евангелии и пути спасения. Наша борьба – не с людьми, а за них.