Джон Атак — автор книги «Кусочек голубого неба», одной из лучших книг о Роне Хаббарде и Саентологии. Теперь он выпустил в свет новое издание этой книги и по субботам помогает нам разбираться в легендах, мифах и спорных фактах относительно Саентологии, которые вновь и вновь упоминаются в книгах, статьях и в особенности в Интернете.

Джон, ты сказал, что хотел бы поговорить о прощении в Саентологии. Похоже, сегодняшняя тема будет довольно веселой. Покажи нам, на что ты способен.

ДЖОН: Я проходил курс одитора Класса II , когда сверху был спущен бюллетень «Объявление: власть прощать» (Proclamation: Power to Forgive). Это было очень своевременно, поскольку Класс II как раз имеет дело с «исповедями», и одитор Класса II наделяется этим правом прощения вкупе с симпатичным, с золотым тиснением сертификатом. Так что я был одним из первых, кто объявил прощение другому саентологу.

К тому времени меня уже умиляло то, что эта процедура, получившая название «исповедный одитинг» (confessional auditing) или «процессинг целостности» (integrity processing), ранее именовалась «проверкой безопасности» (security checking). Поскольку я слушал лекции Хаббарда и прилежно изучал материалы курса, мне казалось странным, что те самые бланки, которые использовались для «проверки безопасности», когда эта процедура была введена для обуздания южноафриканских саентологов-диссидентов, попросту переименовали, оставив нетронутым содержание. Впоследствии от конфиденциальность подобного «процессинга целостности» отказались, и одитор мог просто объявить: «Я не провожу твой одитинг», — и можно было написать исповедь, которая помещалась в этическое досье и использовалась в соответствии с нуждами Саентологии. Это невыразимое изменение отношения к конфиденциальности было одним из тех факторов, которые убедили меня уйти из организации — наряду с повторным введением «разрыва отношений» и лавиной объявлений людей Подавляющими Личностями без суда.

Я с интересом следил за новым всплеском уходов из Саентологии. Смелое заявление Дебби Кук и уход главных подручных Дэвида Мискевиджа, Майка Риндера и Марти Рэтбана, вызвали в сейсмические волны в организации, которая, судя по всему, движется от сохранения к распаду, если воспользоваться терминами из ее собственного «цикла действия». Я ушел потому, что, как мне казалось, новое руководство предало истинную «технологию». Такими же мотивами руководствуются и нынешние отступники — например, Дэвид Майо и та половина членов, которая покинула организацию 30 лет назад во время последнего великого исхода. Они убеждены, что мир нуждается в спасении с помощью применения Саентологии. В числе их убеждений заметную и необходимую роль играет власть прощения.

Саентологическая процедура исповеди представляет собой сплав католической частной исповеди и индуистско-буддистского учения карма-випака. Берется общий вопрос из католической исповеди и помещается в атмосферу полицейского или военного допроса. Вам могут задавать сотни вопросов. Предполагается, что воля кающегося будет противиться исповеди, а потому ее нужно направлять и подталкивать к отказу от «висхолдов». В добровольной католической исповеди все обстоит совершенно иначе — нам предполагается, что кающийся хочет исповедаться. Однако в Саентологии, как я уже упоминал, целью является терапевтический результат. Исповедь, в отличие от католицизма и даже психотерапии, не носит на себе печать конфиденциальности. Как в любом методе получения разведданных, эта информация может быть использована против кающегося. Для большинства отступников сознания того, что их неразумные поступки были зафиксированы, достаточно, чтобы побудить их держать язык за зубами. Бывшие члены организации часто говорили мне, что никогда не выступят с публичными заявлениями, потому что не хотят, чтобы их дети узнали об их сексуальных прегрешениях или баловстве с наркотиками.

Карма-випака   — одно из ключевых положений индуистского и буддистского вероучения. В 1960-х годах оно стало частью Западной популярной культуры, хотя лишь немногие из тех, кто пользуется этим термином, изучали индуистские тексты. Они просто усвоили формулу в виде «все тобой сделанное к тебе и вернется» или что-то в таком духе. В одной из лекций курса для одиторов Класса II Хаббард высказал мысль, что «последовательность оверт-мотиватор», как он переименовал традиционные действие и воздаяние карма-випака, зависит от культуры, к которой принадлежит человек. Закрыв глаза на свой явный расизм, он заявил, что для «банту» (чернокожего из Южной Афики) будет «овертом» не воровать. Таким образом, в писаниях Саентологии «оверт» — это преступление не против Бога или Владык Кармы (ведущих Записи Акаши, в которых зафиксирован каждый поступок каждого живого существа, и объем которых явно превышает размеры вселенной), а против «нравственного кодекса». Это становится проблемой, когда выясняется, что одна из аксиом или «самоочевидных истин», которыми руководствуется Саентология, звучит так: «Хорошее и плохое, красота и уродство в одинаковой степени являются мыслезаключениями и не имеют под собой никакой другой основы, кроме мнения» (Аксиома 31). Таким образом, можно сколько угодно гадать, в чем заключаются эти преступления.

В бюллетене Хаббард писал, что «признание в своих актах оверта — первый шаг на пути к тому, чтобы взять на себя ответственность за них и постараться все исправить». Однако никакого объяснения этих дальнейших шагов не дается.

Интересно, верят ли бывшие саентологи, что их преступления против критиков были прощены просто потому, что таким правом одитора наделял бюллетень Proclamation: Power to Forgive. Во всяком случае, в католической церкви ожидается, что кающийся проявит свое раскаяние в делах, однако один саентолог как-то злорадно объяснил мне, что в Саентологии можно делать все, что заблагорассудится, а потом нужно всего лишь заплатить за исповедь. Более того, до тех пор, пока ты остаешься саентологом, организация не доносит на тебя никаким органам (это было бы «тяжким преступлением»). Вскоре после ухода я обнаружил, что на бывших членов организации это не распространяется. Содержание исповеди одного моего давнего знакомого, было передано полиции в тот же момент, когда он отказался от членства.

Более того, как только член организации покидает паству официальной Саентологии, прощение всех его прошлых преступлений аннулируется, и только «саентологический священник, который был должным образом подготовлен и сертифицирован для проведения процедуры Исповеди Саентологической Церкви и находится на хорошем счету в Церкви, так что его сертификаты имеют силу, наделен властью прощать грехи, которые человек признал…» (Бюллетень HCOB 10 November 1978R). И потому с момента ухода никто больше не имеет власть прощать ему грехи.

Большинство верующих — приличные люди, искренне верящие, что они делают мир лучше с помощью «Технологии». Лишь немногие были вовлечены в возмутительные дела Бюро Информации, задачей которого является уничтожение противников. На протяжении двенадцати лет каждый день на меня оказывали давление — зачастую при помощи выдуманных слухов, «шумных расследований» и откровенно уголовного поведения. И только один из тех, кто все эти годы руководил подобными операциями, почувствовал нужду хотя бы извиниться перед мной за свое деструктивное поведение.

На мой взгляд, благотворная религия или терапия предполагает раскаяние и возмещение ущерба, а не просто отучение ее членов от карательного поведения. Но, возможно, в самой «Технологии» и есть внутренняя логика. Хаббард говорил, что Технология не работает, пока не введена этика. Возможно, именно поэтому применение Саентологии принесло так мало пользы, но так много вреда.