Джоунстаун по-прежнему не отпускает от себя семью из Индианы, потерявшую в этой трагедии 20 своих членов
Перед тем, как увести 900 с лишним человек к гибели в массовой резне, Джим Джоунс был просто молодым пастором из Индианаполиса. Он проповедовал, и его проповеди привлекали таких людей, как Джин и Джун Корделл. Эта супружеская пара, порвавшая с Джоунсом задолго до того, как он покинул Индиану, вспоминает, что поначалу он казался им человеком, который верно следует Писанию, кормит голодных и вроде бы даже исцеляет больных. Но с течением времени в "Джимми" начали проявляться черты, впоследствии приведшие его к трагедии: буйный нрав и мессианский комплекс. К сожалению, супруги Корделл не смогли вырвать из рук Джоунса 20 своих родственников, оказавшихся в числе тех, кто 18 ноября 1978 года покончил с собой в Джоунстауне.
Тридцатая годовщина резни в Джоунстауне находит особенный отклик в Индиане.
Джим Джоунс родился в округе Рэндольф, близ границы с Огайо, в 1931 году. Он учился в университете штата Индиана и в 1962 году получил диплом учителя средних классов. Он служил пастором в разных церквях Индианаполиса — от методистской до пятидесятнической и Учеников Христа.
По воспоминаниям супругов Корделл признаки беды стали появляться постепенно. Джун говорит, что в первом богослужении, когда в часовне с разбитыми стеклами собралось 25 человек, не было ничего необычного: "Не было никаких причин думать, что за этим кроется нечто из ряда вон выходящее". Вскоре супруги прониклись уважением к Джоунсу, к его знанию Библии, к его заботе о бедных, им нравилось пение церковного хора, исцеления, казавшиеся истинными, и то, что в собрание стекалось все больше представителей разных рас и национальностей. "На этих собраниях присутствовала сила Божья", — говорит 79-летний Джин Корделл. — "Нам казалось тогда, что он проповедует истину, потому что мы знали истину".
Но вскоре они начали замечать нечто иное. В туалетной комнате церкви Джун нашла коробку с кусками куриной печени, которые были поразительно похожи на те опухоли, которые Джоунс извлекал изо рта больных во время служений исцеления. "Я убеждала себя хранить молчание", — вспоминает она. — "Я не хотела быть Фомой неверующим".
Джоунс беспрестанно звонил им домой по утрам, раздавая приказы — вкрутить лампочку в церкви, починить его машину, изменить время репетиции хора и т. п. Эти звонки начали раздражать Джун, у которой на руках в то время было трое грудных детей. "Я начала испытывать к нему отвращение", — говорит она.
Но последний звонок раздался в 1957 году. Джоунс вернулся совершенно иным человеком из поездки в Филадельфию к лидеру одной секты по имени Отец Дивайн. В то воскресенье, выступая перед тремястами прихожанами, он бросил Библию на пол и заявил, что она им больше не нужна. "Некоторые тут же встали и ушли", — вспоминает Джун. — "Я досидела до конца собрания. Для меня это был конец".
Супруги Корделл перешли в другую церковь и начали предупреждать людей о небиблейских учениях Джоунса. Однако некоторых своих родных и близких они так и не смогли вырвать на свободу. Усыновившая Джина его родная тетка, Эдит Корделл, и его приемная сестра Кэрол Энн Корделл-Маккой остались с Джоунсом, который быстро сумел построить стену отчуждения между своими последователями и их родными. По словам супругов Корделл, они видели на руке Эдит следы инъекций. Эдит объяснила, что это были "прививки от гриппа", но по времени эти следы совпали с поразительными переменами в ее характере. Джин и Джун считают, что Джоунс пичкал ее психотропными препаратами. Они обратились за помощью в полицию, но ничего не смогли добиться.
В конце концов, Джоунс и его последователи перебрались в Северную Калифорнию, где он собирался построить утопическую коммуну. Но Калифорния оказалась лишь короткой остановкой на пути к Джоунстауну. "Я сказал Эдит", — вспоминает Джин, — "что она сошла с ума, если собирается поехать вслед за Джоунсом в Калифорнию". Но Эдит, седая степенная женщина, собралась, села в машину и уехала. Больше супруги Корделл ее не видели. Каэрол Энн, невысокая симпатичная молодая брюнетка, тоже отправилась в Калифорнию. Она ненадолго вернулась, чтобы отогнать в Калифорнию церковный автобус. Женщины забрали с собой в Гайану четверых детей Кэрол Энн. К ним присоединились еще полтора десятка дальних родственников семьи Корделл.
Когда в прессе появились сообщения о трагедии, разыгравшейся 18 ноября 1978 года, некоторые семьи наделись увидеть своих близких среди немногих избежавших смерти. Но супруги Корделл предчувствовали беду, давний страх подсказывал им, что случилось худшее. Эдит и Кэрол Энн расстались с жизнью в Джоунстауне. Их останки покоятся на кладбище Нью-Краун в Индиане. Четверо детей Кэрол Энн и еще 14 родственников также погибли. Их останки покоятся в Калифорнии.
Прошло уже тридцать лет, но не проходит и дня без того, чтобы Джин и Джун не вспомнили о Джоунстауне. Сегодняшняя годовщина для них ничем не отличается от других дней. Со своего компьютера они посмотрят новости, связанные с трагедией, и побеседуют с другими людьми, которые потеряли родных в секте, странным образом уходящей своими корнями в штат Индиана. Больше всего супруги боятся за тех ныне живущих людей, которые могут попасть в культы, до сих пор существующие в Индиане. Джин и Джун призывают людей следить за признаками грядущей беды и особенно опасаться любых властных лидеров, которые отрывают последователей от их семей.
"Мы хотим лишь, чтобы люди знали о культах", — говорит Джун, — "потому что их будет еще больше".\