Сатана в зеркале и другие положения богословия христадельфиан

Роберт Хилл

Христадельфиане спрашивают: «Сохранилась ли сегодня хоть одна религиозная группа, которая придерживается истинных и спасительных учений Библии? Мы верим, что это так! Они называют себя христадельфианами». В той же публикации читателя просят «серьезно взвесить их надежность, их учения… честно изучить причины их внутренней убежденности…» [1] Принимая этот вызов, мы изучим некоторые из их главных богословских положений, но сначала — небольшой экскурс в историю.

История христадельфиан (Христовых братьев) началась в середине девятнадцатого столетия, когда основатель движения, Джон Томас (1805-1871), официально зарегистрировал это название в США в годы Гражданской войны. По словам некоторых братьев, «брат Томас был орудием в руках Яхве, открывшим Истину и распространившим ее повсеместно» [2]. Другими видными фигурами в истории этой секты были Роберт Робертс и Дж. Дж. Эндрю. Еще в 1890-х годах они раскололи христадельфиан на два отдельных движения. В результате разделения возникли две группы: Измененная и Неизмененная — обе они действуют и по сей день. Главным поводом для раскола стал вопрос так называемой воскресительной ответственности: Измененная группа считает, что воскреснут все, имеющие ответственность (как крещеные, так и некрещеные, знающие волю Божию). По мнению Неизмененной группы воскреснут лишь те, кто во Христе, а те, кто вне Христа, будут уничтожены (см. Откр. 20:11-15, где, вопреки этим утверждениям, ясно указывается, что не вошедшие в книгу жизни воскреснут).

Проповедуемые ими учения в какой-то момент расходятся с библейскими истинами, открытыми при помощи здравого подхода к толкованию Писания. Эта статья будет, прежде всего, посвящена тем учениям христадельфиан, которые отвергают святую Троицу, достаточность жертвы Христа для спасения, личность сатаны и ряд других второстепенных и эсхатологических взглядов, которых придерживаются евангелические христиане.

СКОЛЬКО БОГОВ?

Список всех учений, которые христадельфиане должны отрицать, находится в их документе, озаглавленном «Символ веры». Второй пункт этого списка: «Что Бог есть три личности» — нимало не удивляет [3]. Однако отрицание учения о святой Троице ставит тех, кто его проповедует, вне исторического христианства и является характерным признаком ереси. Многие аргументы, которыми обосновывается такая позиция, используют и другие подобные организации — достаточно назвать Общество Сторожевой Башни (Свидетелей Иеговы). Однако христадельфиане придают этому заблуждению свой, совершенно особый, поворот: они утверждают, что Иисус вообще не существовал до своего воплощения.

Христадельфиане — монотеисты в самом строгом смысле слова. Вот отрывок из их «Символа веры»:

Что единый истинный Бог есть Тот, Кто открылся Аврааму, Исааку и Иакову, посредством явления и видения ангелов, и Моисею в неопалимом огненном кусте и на горе Синай как высшее Божество, имеющее жизнь в самом себе, ЕДИНЫЙ ОТЕЦ, обитающий в неприступном свете, но присутствующий повсеместно Своим Духом, который составляет одно целое с Его личностью на небесах [4].

Роберт Робертс, в своей лекции «Бог един», подчеркивает: «Христианский мир сбился с пути в своих представлениях о Боге… Знание Бога — основа для того, чтобы быть сыном Бога. Без этого мы не можем войти в божественную семью. Как мы можем любить существо, которое мы не знаем, и служить ему?» [5] С тем, что нельзя любить Бога, о котором мы ничего не знаем, и любить Его, вполне можно согласиться. Идея, однако, состоит в том, что мы не знаем Бога из-за своих тринитарных убеждений. Однако можно ли доказать, что Бог не триедин, на основании учений христадельфиан? Их аргументы не подтверждают это тезис, а следовательно, их учение следует отвергнуть. Обратите внимание на следующие факты.

обертс настаивает, что ранняя Церковь отступила от истины, принуждая верных принять учение о Троице. Он также пишет:

Тринитарианство проповедует не тайну, а противоречие, нелепость, невозможное… Оно утверждает, что есть один Бог, но не один, а трое, и что эти трое — не три, а один. Это попросту игра словами, запутывающая и смущающая разум и тем более опасная, что теория, которую она призвана защищать, в какой-то мере использует язык Библии, которая повествует нам об Отце, Сыне и Святом Духе.

Далее он цитирует «Ш’ма» (Втор. 6:4) и некоторые другие отрывки, которые изображают Бога единым (см. 1 Кор. 8:6; Еф. 4:6; 1 Тим. 2:5).

Бог един, и христиане всегда утверждали этот важнейший аспект библейской истины. Но Бог — также три отдельные личности: Отец, Сын и Святой Дух. Это учение не основано на эллинистической философии или на ошибочных решениях какого-либо Собора, в Библии есть веские свидетельства триединства Бога. Далее, Робертс ссылается на то, что нет никаких иных Богов (см. Ис. 46:9; 45:5; 46:6, 8). Христиане, опять же, согласны с этим, поскольку исповедуют единобожие; но когда Иисус называется Богом в Новом Завете, возникает вопрос о Его божественности. Например, следующие два стиха: Ин. 1:1 («…и Слово было Бог») и Ин. 20:28 («Господь мой и Бог мой») — поставили первых христиан перед проблемой, когда возникающие разногласия вынудили их начать формулировать библейское учение. Христианство должно было признать либо существование многих богов (политеизм), либо то, что Иисус, каким-то образом, и есть Бог! В свете процитированных выше отрывков из Исайи, вывод о том, что Иисус есть Бог-Сын, представляется весьма обоснованным. Читая Новый Завет, мы видим три разные личности: Отца (см. Ин. 6:27; 1 Пет. 1:2), Сына (см. Ин. 1:1) и Святого Духа (Деян. 5:3-4), — но только одного Бога (Втор. 6:4). Библия также показывает и единство и триединство Бога (Мф. 28:19, слово «имя» стоит в единственном числе), а в некоторых стихах все три личности упоминаются наравне (см. Мф. 3:16-17; 2 Кор. 13:14).

Что же касается утверждений о внутренней противоречивости учения о Троице: «Оно утверждает, что есть один Бог, но не один, а трое, и что эти трое — не три, а один», — то здесь Робертс приходит к ошибочному выводу. Правильная формулировка — не «один Бог и три Бога», как он утверждает. Как верно подметил Норман Гайслер: «Философский закон противоречия говорит нам, что утверждение не может быть одновременно и в одном и том же смысле истинным и ложным… и учение о Троице не нарушает этот закон». Далее Гайслер демонстрирует, что Троица не является ни одной личностью и тремя личностями, ни одной природой и тремя природами одновременно и в одном и том же смысле. Такое утверждение противоречило бы само себе. Гайслер излагает правильное понимание этого закона применительно к учению о Троице:

…если рассматривать Троицу с точки зрения закона противоречия, хотя Бог — одновременно и единство и множество, Он не является единством и множеством в одном и том же смысле. Он един в смысле природы и множествен в смысле личности. Так что в учении о Троице нет никакого нарушения закона противоречия [6].

Из отрицания христадельфианами учения о Троице вытекает их неверие в божественность Христа, которое, как уже упоминалось раньше, имеет свои особенности. В этом вопросе они заходят гораздо дальше других сект, утверждая, что Иисус не существовал до Своего воплощения:

Хотя такой вопрос, если задать его любому другому человеку, наткнется на заслуженные насмешки, об этом серьезно говорится применительно к Господу… От Своей матери Он получил природу, общую для всего человечества, но от Отца Он унаследовал латентные духовные наклонности, которые дали Ему силы победить плоть, и явные божественные качества… Нигде не предполагается, что Он существовал до Своего рождения [7].

Литература христадельфиан по этому вопросу подробно анализирует Писания. Однако акцент, который они делают на человеческой природе Иисуса, таков, что неприятие Его Божественности вытекает из их учения. Одним из примеров является их толкование родословий Христа, приведенных у Матфея и Луки, — они подчеркивают, что Иисус — сын целого ряда ветхозаветных людей (см. Мф. 1:1-17; Лк. 3:23-38). Как говорится в той же статье: «Если Иисус в какой-то форме жил прежде Авраама и Давида, Он не был их сыном, и это утверждение ложно». Или: «Если Христос существовал прежде, как можно было назвать Его “семенем жены”?» Эти примеры и подобные им доводы основываются на отрывках, свидетельствующих о человеческой природе Христа. Однако, очерчивая контуры человеческой природы Христа, не следует забывать и те отрывки, которые подтверждают Его божественность.

Что же говорится в Писании о предземном существовании Иисуса? Он Сам говорил: «Истинно, истинно говорю вам: прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин. 8:58). Это претензия на вечность (см. Исх. 3:14). И в следующем же стихе записано, что иудеи схватили камни, чтобы побить Иисуса за эти самые слова (ст. 59). Они увидели в словах Иисуса богохульство. Обратите также внимание на Иоанна 3:13: «Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах». Вот еще доказательство его предземного существования: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5). Подтверждений Его предземного существования и вечности более чем достаточно (см. тж. Ин. 1:1 [в начале с Отцом]; Ин. 1:3 и Кол. 1:16 [участвовал в творении]; Михей 5:2 [происходит от дней вечных] и т.д.).

Пытаясь обосновать учение о том, что Иисус не существовал до Воплощения, христадельфиане вынуждены давать неверные ссылки, извращать смысл Писания и вчитывать в текст свои собственные идеи. Позвольте привести еще один пример. По поводу одного из отрывков, где, как уже говорилось выше, Иисус изображен участником творения (Кол. 1:16), христадельфиане замечают:

…поскольку здесь, на первый взгляд, говорится, что Господь Иисус сотворил даже небеса. Но более тщательное изучение этого отрывка покажет: если мы навяжем ему такое толкование, получится, что отрывок приписывает Христу слишком много, ибо здесь сказано, что Он сотворил «все, что на небесах». А это включало бы в себя и Самого Бога, не говоря уже об ангелах!

Далее в этом заявлении поясняется, что рассматриваемый стих в действительности говорит не о том небе, которое находится у нас над головами, а скорее о царстве: «Пришествие Господа Иисуса Христа закончится созданием этих политических небес. Правителями, правящими оттуда, будут последователи Господа Иисуса…» Это наговор на Священное Писание. Если бы христадельфиане не предложили такое толкование, рядовой читатель изрядно бы потрудился, выискивая такой смысл в данном отрывке. Более внимательное прочтение Колоссянам 1:16 показывает, что творение уже закончилось — обратите внимание на последнюю фразу: «…все Им и для Него создано». В греческом языке слово «создано» стоит в форме пассивного аориста, и это значит, что Он сотворил все в прошлом и имеет главенство среди Своего творения. Более того: «И Он есть прежде всего, и все Им стоит» (Кол. 1:17). Очевидно, что речь идет не о каких-то грядущих политических небесах, о которых говорят христадельфиане.

Третье учение касательно природы Бога, которое отвергают христадельфиане, — это учение о личности Святого Духа. В публикации христадельфиан под названием The Godhead Explained эта мысль выражена следующим образом:

Святой Дух — это энергия или сила Бога, посредством которой изначально возникло все творение, и посредством которой поддерживается жизнь этого творения. В то время как место пребывания Самого Бога ограничено небесами, Святой Дух рассеян по всему творению (Пс. 138: 7-12). Эта исходящая от Бога энергия является основанием всего творения (Деян. 17:25). В этом отношении наука сегодня подтверждает Писание, утверждая, что энергия — основа всякой материи [8].

Процитированная публикация приписывает пресловутой энергии или силе пантеистические черты, утверждая, что она лежит в основе всякой материи. Кроме того, следует заметить, что христадельфиане верят в творение ex deo (из существа Бога), и Бог для них является центром творения. Таким образом, Святой Дух представляется им в виде эманации, исходящей от Бога. Они отрицают библейское представление о божественности Святого Духа, которое состоит в том, что Дух имеет самостоятельное существование, но разделяет общую природу с Отцом и Сыном. Все отрывки Писания, где Дух изображается самостоятельной личностью, отвергаются, как персонификации. Например, они отрицают, что по отношению к Святому Духу можно употреблять личное местоимение «Он». Однако доказательств того, что Дух Святой — действительно третье Лицо Святой Троицы, есть множество (обратите внимание, что автор публикации The Godhead Explained ошибся, назвав Святого Духа вторым Лицом, p. 16). Употребление местоимения «Он» также оправдано с точки зрения Писания, особенно когда Дух именуется Помощником или Утешителем (в Ин. 14:26 и 16:7 греческое слово стоит в мужском роде). Святой Дух пришел, чтобы обличать нас во грехе, что вряд ли могла бы сделать безличная сила (Ин. 16:8). Он также дает жизнь (Ин. 3:6) и ходатайствует за верующих (Рим. 8:26); Его называют Богом (Деян. 5:3-4) и т. д.

НОВАЯ МАТЕМАТИКА?

ВЕРА + ВОДА = СПАСЕНИЕ

Христадельфиане также утверждают, что крещение необходимо для спасения. Это убеждение ошибочно, поскольку оно предполагает, что искупления Христова недостаточно для нашего спасения, и что для прощения грехов нужно добавить к Его смерти, погребению и воскресению что-то еще. Как следует из их публикации Baptism Essential to Salvation, крещение во Христа выполняет три функции:

1. оно дает нам покров, прощением омывающий наши прошлые грехи;
2. оно вводит нас во Христа, создавая основу для общения с Богом;
3. оно дает нам доступ к божественному престолу благодати, гарантируя дальнейшее прощение грехов после крещения, когда эти грехи будут исповеданы и оставлены [9].

К учению о спасении через водное крещение примешивается и требование послушания. Христадельфиане говорят: «Те, кто таким образом крещен и через это научился отвергать себя ради служения Богу, имеют уверенность в воскресении к вечной жизни в пришествие Господа Иисуса».

Всегда интересно читать ключевые отрывки Писания в свете богословских взглядов других религиозных групп, поскольку во многих случаях можно отчетливо увидеть, как они «вчитывают» свое учение в текст. Возьмите, к примеру, историю о разбойнике на кресте (Лк. 23:39-43). Ему было обещано, что он в тот же день будет с Христом в раю, и эта история — прекрасный пример того, что мы называем покаянием на смертном одре. Однако христадельфиане настаивают на том, что Иоанн якобы крестил этого человека: «Очевидно также, что разбойник слышал об Иисусе до того, как был пригвожден ко кресту, и, вне всякого сомнения, он был прежде крещен… очевидно, он был знаком с учением Христа… Его преступление, возможно, было незначительным, если он вообще не был жертвой судебной ошибки, как и Иисус». Это смелое заявление — особенно в свете того, как этот эпизод описывает Марк: «И распятые с Ним поносили Его» (Мк. 15:32). Достоверность предположения о возможном крещении разбойника резко сокращается ввиду того, что отрывок из Евангелия от Марка, о котором идет речь, красноречиво говорит о возможности обращения и спасения вне воды крещения. Уэйн Грюдем пишет: «Утверждать, что крещение или какое-нибудь иное действие необходимо для спасения, значит утверждать, что мы оправдываемся не только верой, но верой и определенным “делом”, делом крещения» [10]. Водное крещение следует рассматривать как акт послушания Христу, а не как непременное условие спасения.

САТАНА В ЗЕРКАЛЕ?

Есть еще один неприемлемый пункт учения христадельфиан, записанный в их символе веры — это отрицание личности дьявола. Один из них пишет: «Идея внешнего, сверхъестественного источника духовного зла… лежит в язычестве». Это зло исходит от человека «как источника греха и зла», а «библейские ярлыки “сатана” и “дьявол” — это, по сути дела, общеупотребительные понятия, означающие “враг”, “противник” или “клеветник” в общем смысле» [11].

Отрицание реальности дьявола как личности сталкивается с серьезными препятствиями. Иисус верил в реальность этого существа и несколько раз лицом к лицу сталкивался с ним и его подданными. Достаточно лишь обратиться к истории искушения Христа, чтобы убедиться в Его личном знакомстве с главным врагом всего творения Божьего, дьяволом, сатаной (см. Мф. 4:1-11; Мк. 1:13; Лк. 4:1-14). Излагая эту историю, Матфей использует попеременно оба слова: «дьявол» (ст. 1, 5, 8, 10) и «сатана» (ст. 13) (см. также Отк. 12:9; 20:2). Однако, если верить христадельфианам, слово «сатана» «употребляется в разных значениях, и это свидетельствует о том, что оно не является “другим именем дьявола”, как полагают некоторые» [12]. Что сказать на это? Если Иисус считал слово «сатана» именем дьявола, то и нам следует так поступать!

Можно припомнить и другой отрывок из Писания, где Иисус свидетельствует о том, что сатана ниспал с небес (Лк. 10:18). Если дьявола не существует, как прикажете понимать стих, в котором Иисус говорит Петру, что сатана хотел просеять его, как пшеницу (Лк. 22:31)? Если сатана — это попросту греховная сущность человека, как же он входит извне во внутреннего человека?

Далее, апостол Павел объясняет коринфской церкви, что он собирается предать одного из согрешающих членов их общины сатане во измождение плоти (1 Кор. 5:5; см. также 1 Тим. 1:20). Опять же, трудно вообразить, что этот «сатана» — не реальное существо. Если у вас все еще остались какие-то сомнения, прочтите 9-й стих Послания Иуды. В этом стихе архангел Михаил спорит с дьяволом о теле Моисея. В свете христадельфианских представлений о дьяволе получается, что Михаил спорил с «падшей природой человека, с ее греховными наклонностями…», — ведь именно такой смысл они вкладывают в понятие «дьявол». Более того, каждый из нас в таком случае видел бы дьявола всякий раз, глядя на свое отражение в зеркале. Продолжать не имеет смысла — ведь приведенные выше стихи ясно говорят о существовании спадшего с небес грешного творения по имени сатана.

СОН ПОСЛЕ СМЕРТИ?

Христадельфиане не принимают идею о бессмертии души и отрицают всякое сознательное существование после смерти. Кроме того, они считают, что проклятые после смерти будут навсегда уничтожены. В одной из их публикаций говорится: «Библия нигде не говорит о том, что человек продолжает жить после смерти своего тела… Библейское предложение бессмертия относится к моменту пришествия Иисуса Христа» [13]. Более того, вера в то, что человеческая душа продолжает существовать после смерти, по их словам «коренится в отчаянных попытках человека отрицать абсолютную реальность смерти, в надежде, что жизнь не закончится…» (p. 3). Они утверждают, что об этом важнейшем положении христианской веры «никогда не говорится на страницах Библии. Это философия, всецело обязанная своим происхождением языческой мифологии и не имеющая никакого отношения к вере древних евреев; Христос и апостолы также не проповедовали это в новозаветных Писаниях» (p. 5).

Позиция христадельфиан по вопросу о душе и жизни после смерти во многом схожа с учением Общества Сторожевой Башни. Они настолько сосредоточены на понятиях смерти и могилы, что зачастую совершенно не учитывают контекста, в котором эти понятия употребляются. Возьмем, к примеру, Еккл. 9:10. Читая этот отрывок в контексте, мы увидим: речь здесь идет о том, что умершие не могут делать обычные вещи, которые делают все живущие на земле. Этот стих не имеет ничего общего с тем смыслом, который «вчитывают» в него христадельфиане: после смерти (в промежуточном состоянии) умершие ничего не могут делать. Норман Гайслер и Рон Роудс дают четкий библейский ответ на возражения против сознательного существования после смерти:

1. Енох был живым вознесен на небо, в присутствие Божье (Быт. 5:24; Евр. 11:5).
2. Давид говорил о блаженстве в Божьем присутствии после смерти (Пс. 15:10-11).
3. Илия был живым восхищен на небо (4 Цар. 2:1, 11-12).
4. Моисей и Илия были в сознании на горе Преображения (Мф. 17:3).
5. Иисус сказал, что Он восшел к Отцу в тот же день, когда умер (Лк. 23:46).
6. Иисус обещал покаявшемуся разбойнику, что он в тот же день будет с Ним в раю (Лук. 23:43).
7. Павел говорил, что намного лучше умереть и быть со Христом (Фил. 1:23).
8. Павел утверждал, что «выйти из тела» означает «водвориться у Господа» (2 Кор. 5:8).
9. Автор Послания к евреям описывает небеса как место, где «духи праведников достигли совершенства» (Евр. 12:23).
10. Души тех, кто погиб во времена великой скорби, пребывают в сознании на небесах, поют и молятся Богу (Отк. 6:9).
11. Стефан, когда его побивали камнями, воскликнул: «Господи Иисусе! приими дух мой!» (Деян. 7:59).
12. Говоря о ветхозаветных святых Аврааме, Исааке и Иакове, Иисус сказал, что Бог «не есть Бог мертвых, но живых» (Лк. 20:38). Иисус утверждал: «Авраам, Исаак и Иаков, хотя они давно умерли, в действительности живы и поныне. Ибо Бог, называющий себя Богом Авраама, Исаака и Иакова, не есть Бог мертвых, но живых» [14].

Таким образом, сразу после смерти верующий отправляется к Господу, а неверующий ожидает последнего суда (см. Мф. 25:41, 46; Мк. 9:43-48; Отк. 20:11-15).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подобно многим другим, пытавшимся отыскать истинную веру, Джон Томас, основатель движения христадельфиан, пошел по ложному пути. Он пытался проверить Писанием правильность того, чему его учили, что само по себе было не плохо. Однако в своих поисках истины он пренебрег верной методологией. И сегодня евангелическое богословие, укорененное в Божьем Слове, благодаря правильным методам толкования по-прежнему возвышается над могильной насыпью, растущей над учениями, которые всецело не опираются на Писание.

 

ССЫЛКИ

1. Introducing the Christadelphians, vol. 38, no. 4, July 1992, p. 2. [Назад]

2. J. B. S. «Speak Out the Truth», , 16 января 2000. [Назад]

3. , по состоянию на 15 января 2000. [Назад]

4. Truth to be Received, 1, , по состоянию на 16 января 2000. [Назад]

5. Christendom Astray from the Bible, p.1, [Назад]

6. Norman L. Geisler, «Trinity», Baker Encyclopedia of Christian Apologetics (Grand Rapids, Michigan: Baker Books, 1999), p.734. [Назад]

7. Jesus Did Not Pre-Exist, p. 2, , по состоянию на 16 января 2000. [Назад]

8. Herald of the Coming Age, vol. 35, no. 1, May, 1989, p.15. [Назад]

9. Herald of the Coming Age, vol. 42, no. 1, n.d., p. 12. [Назад]

10. Wayne Grudem, Systematic Theology (Grand Rapids, Michigan: Zondervan Publishing House, 1994), p. 981. [Назад]

11. Response to Mainstream Christianity: The Source of Evil, p. 1, [Назад]

12. The Truth About Lucifer, vol. 41, no. 6, p. 11, n.d.) [Назад]

13. Why is Man Mortal, vol. 38, no. 3, May 92, p. 1, May 1992 [Назад]

14. Norman L. Geisler, Ron Rhodes, When Cultists Ask (Grand Rapids, Michigan: Baker Books, 1997), pp.266-267. [Назад]