Почему Джоел Остин — самый популярный проповедник на планете
Он похож на радостно-возбужденного маленького мальчика.
Сидя на балконе ложи верхнего яруса бейсбольного стадиона AT&T Park, Джоел Остин смотрит вниз, на игровое поле, но не следит за игрой. Он следит за тем, как на поле возводят сцену. Он следит за тем, как монтируют освещение. И он следит за тем, как несколько дорогих видеокамер высокого разрешения устанавливают на специальные тележки, расставленные по всему полю. С залива веет свежий ветерок, а позднее летнее солнце понемногу разгоняет утренний туман.
«Разве не отличный кадр?» — спрашивает Остин, глядя на картинку с одной из панорамных камер. Одним плавным движением объектива оператор захватил красивый вид на залив позади стадиона, тысячи сидений, которые послезавтра будут заполнены людьми, и, наконец, усеянную светильниками сцену, на которой будет стоять, и с которой будет проповедовать Остин.
«Какое послание передаст людям камера, когда возьмет меня крупным планом? — спрашивает он. — Это означает: „Давайте его слушать!“ Это привлекает внимание людей. Такова психология. Мы долго возились с ней, чтобы поставить ее именно туда».
Остин и его команда из почти 200 человек приехали в Сан-Франциско, чтобы провести мероприятие, которое они называют «Ночь надежды». Большинство сотрудников Остина приехали все вместе из Хьюстона, где Остин является их старшим пастором в церкви Лэйквуд — внеконфессиональной мегацеркви, собирающейся на спортивной арене, прежде известной под названием Compaq Center, на которой играла команда Хьюстон Рокетс. Еженедельно эту церковь посещают десятки тысяч человек, а миллионы других по всему миру смотрят проповеди Остина по телевизору, что делает его самым популярным проповедником на планете. Его широкая популярность означает, что его поклонниками провозгласили себя самые разные люди, от Опры Уинфри и Джона Маккейна до Хлои Кардашьян. Кроме того, Остин один за другим штампует бестселлеры, являясь одним из самых крупных имен в книжном деле. (Его новая книга The Power of I Am в октябре 2015 года сразу попала в список бестселлеров «Нью-Йорк Таймс».) Его общее финансовое состояние, по некоторым сведениям, составляет от 40 до 60 млн. долларов.
Вдобавок к этому Остин и его жена Виктория проводят массовые мероприятия. Всего они провели примерно 150 мероприятий и несколько раз собирали целые стадионы зрителей, что они планируют сделать и здесь. Это трехдневное мероприятие предполагает, что в течение трех дней десятки добровольцев будут заниматься благотворительной работой в городе — строить дома и раздавать пищу бездомным. Главное мероприятие, запланированное на субботний вечер, представляет собой отчасти старое доброе собрание пробуждение, отчасти грандиозный христианский рок-концерт. В последние несколько лет аналогичные мероприятия до отказа заполняли стадионы Янки и Доджеров. Сегодня, в пятницу днем, идет подготовка сцены, которая для Остина и его команды стала чем-то вроде ритуала.
Вскоре Остин уже идет через поле к сложной сценической конструкции, возведенной прямо позади питчерской горки. Есть главная сцена, с которой будут проповедовать Остин, Виктория и еще несколько приглашенных спикеров. За ней есть еще более высокая сцена для десятка музыкантов с инструментами. Большинство сотрудников Остина — в узких джинсах, некоторые потягивают кофе. Однако в целом все происходящее может посоперничать с любым концертным турне «Пинк Флойд».
Остин принимает активное участие в подготовке сцены. Даже когда все заканчивается, он по-прежнему с волнением смотрит на микрофонные стойки, фермы и операторские краны. Он получает удовольствие, решая, куда поставить камеры, — словно собирает паззл. Один человек медленно ходит вдоль сцены, чтобы Остин мог увидеть, как он будет выглядеть на экране. Посреди поля, за сценой, стоят три больших светодиодных экрана, которые выглядят так, словно их поставили как попало, — пока вы не увидите снятую крупным планом сцену с этими яркими огнями, заполняющими фон.
«Видите, все стыкуется, — говорит Остин свойственным ему мягким, спокойным голосом, едва слышным за стуком молотков, который эхом отдается по всему стадиону. — Мы хотим, чтобы кадры были глубокими и насыщенными. Здесь с нами будет 30 тысяч человек, но большинство будет смотреть по телевизору. Большинству людей будут видны только эти 40 дюймов».
Качество продукции крайне важно для Остина: «Все должно выглядеть хорошо, и ты должен быть точен. В наши дни конкуренция за внимание зрителя так велика. Если ты заранее не знаешь, что сказать, или твои слова не находят отклика, или что-то не соответствует стандартам — даже если картинка в фокусе, но свет неудачен или звук нечеток, — ты рискуешь потерять внимание людей».
Эта сосредоточенность на глянцевом и привлекательном конечном продукте — на «этих 40 дюймах» — представляет собой часть формулы успеха Остина. Кроме того, у него есть еще и вечно позитивное послание. Его часто называют «улыбающимся проповедником», и он намеренно избегает употреблять такие слова, как «грех» или «ад». Он никогда не говорит о «сатане» или «зле», предпочитая такие выражения, как «враг», которое может означать любое препятствие — от кризиса веры до простых сомнений в себе. Остин — мотивационный оратор c религиозной жилкой, что делает его очень доступным, а также легкой мишенью для критики.
Он также производит впечатление — в личном общении и на экране — искреннего человека. Именно это большинство людей хотят увидеть в телепроповедниках. В возрасте 52 лет он все еще выглядит неуклюжим, неопытным сыном проповедника. Его огорчает то, как плохо он иногда говорит. Он сделал частью служения всю свою семью. Он взял за правило никогда не просить денег, хотя, как он выражается, «Мы явно благословлены, благословлены возможностью проявлять щедрость и благословлять других». Он говорит, что просто хочет сделать людей счастливыми. Он хочет передать им дар теплых чувств. И каждый день он, похоже, искренне удивляется тому, как повернулась его жизнь.
Родители Остина, Джон и Доди, в 1959 году основали собственную церковь в заброшенном магазине с общиной из дюжины человек. Поначалу они были баптистами, но вскоре церковь стала независимой, внеконфессиональной. Джон и Доди развивали ее более сорока лет, и когда в 1982 году Джоел бросил учебу в университете, он вернулся домой и сообщил родителям, что хочет начать телевизионное служение. И вот, что он сделал: собрал команду, чтобы транслировать отцовские проповеди по телевидению.
В течение 17 лет Джоел старался представлять отца в выгодном свете. Он брал 40-минутные проповеди и сокращал их до 25 минут. Он следил за светом, звуком — за всем, вплоть до того, что подбирал отцу костюмы и галстуки. И он был счастлив. Отец был его лучшим другом, и ему нравилось работать и ездить по миру вместе с ним.
«Я думал, что буду всю жизнь этим заниматься, — говорит Остин. — Меня это устраивало».
Время от времени Джон подталкивал сына: «Джоел, — говорил он. — Почему бы тебе не подняться сюда и не помочь мне окормлять церковь? Думаю, из тебя вышел бы хороший служитель». Но сын всегда вежливо отказывался. Он был застенчив и тих. «У меня не было ни малейшего желания это делать, — говорит Джоел теперь. — Я был так далек от этого».
Каждый год они хотя бы раз летали в Индию. В течение всего длинного полета они сидели рядом, и отец всегда говорил ему одно и то же: «Ты был бы замечательным служителем. Ты можешь мне помочь». «Папа, — отвечал Джоел, — я не проповедник. Ты проповедуй, а я позабочусь, чтобы ты хорошо выглядел».
Как-то раз, когда Джону было 77 лет, он был в гостях у сестры Джоела, Лизы. Он решил позвонить Джоелу и еще раз попытаться его уговорить. Доди и Лиза сказали Джону, что он напрасно тратит время.
«Я помню все, словно это было вчера, — говорит Джоел, закрывая глаза. — Это был понедельник».
Поначалу все шло так, как много раз до этого.
«Эй, Джоел, — сказал отец. — Я просто хотел спросить, не согласишься ли ты, наконец, послужить вместо меня»
«Папа, — как всегда ответил Джоел, — я бы с радостью, но это просто не мое».
Но на этот раз, когда они повесили трубку, сын почувствовал странное побуждение. «Не прошло и 90 секунд, как я почувствовал что-то здесь, — вспоминает Джоел, прикасаясь к груди. — Я услышал: „Джоел, тебе нужно это сделать“».
Когда он перезвонил отцу и сказал, что согласен, мать и сестра были поражены.
Теперь Джоел шутит, что это была худшая неделя в его жизни. Он решил попробовать разок, чтобы отец мог им гордиться. Он велел Виктории не разговаривать с ним до окончания воскресной службы.
В ту пятницу Джон оказался в больнице из-за осложнений, связанных с диализом. Мать Джоела в начале 1980-х почувствовала себя плохо, и врачи обнаружили у нее на печени опухоль размером с апельсин. Однако она усердно молилась, старалась жить обычной жизнью и обрела чудесное исцеление. Джоел решил, что его отцу тоже вскоре станет лучше. В то воскресенье Джон слушал первую проповедь своего сына по телефону из больницы. Медсестры сказали Джоелу, что никогда не видели его отца таким гордым. Несколько дней спустя у Джона случился инфаркт, и он «отошел к Господу», как выражается Джоел.
Сын был потрясен, но то же ощущение, которое побудило его подняться на кафедру и служить в первый раз, подсказало ему, что он должен занять место отца и стать пастором церкви. Это было в 1999 году, и число прихожан Лэйквуда к тому времени выросло до 6000 человек. В тот момент целью Джоела было сберечь созданное отцом. «Я сделал все, что мог; я не понимал, что делаю. Елки, я и сейчас едва это понимаю».
Поначалу он пытался подражать стилю своего отца, и это был более тяжеловесный, более традиционный стиль по сравнению с его сегодняшним стилем. Но он чувствовал себя неловко. Поэтому он сознательно решил стать проще и доступнеее — больше похожим на самого себя.«Я хотел, чтобы парни, с которыми я играл в баскетбол в YMCA, парни, которые не ходили в церковь, понимали все, что я говорю. Я не хотел, чтобы кто-то думал, будто я говорю заумно».
Он стал меньше говорить о библейских героях и в большей степени сосредоточился на историях о том, как люди преодолевали трудности, о том, как вера помогала людям пережить ужасные времена. Он писал проповеди и заучивал их наизусть, иногда записывая себя, чтобы изучить собственный голос. После того, как он много лет редактировал проповеди своего отца для телевидения, он мог редактировать самого себя и сосредоточиться на том, какие слова он хотел бы использовать. Остин повторял слова, которые, по его мнению, звучали позитивно, и вырезал все, что, по его мнению, могло оттолкнуть людей.
«Многих людей жизнь достаточно сильно побила. Они могут прийти сюда, и я могу сказать: „Знаете что? Вы все грешники. Наверное, сегодня вы вели себя нехорошо“. Но они уже знают это. Они приходят в церковь не для того, чтобы почувствовать себя виноватыми. Ты уже чувствуешь себя виноватым из-за того, что не уделил достаточно времени своему ребенку. Ты не отказался от дурной привычки. Знаешь, Бог видит, что ты нашел время, чтобы прийти в церковь или на стадион. Он приготовил нечто хорошее для тебя в будущем».
Именно об этом Остин проповедует сегодня. Именно об этом он пишет в своей новой книге. Его мысль такова: если ты в буквальном смысле произносишь вслух позитивные слова, ты с большей вероятностью воплотишь их в реальность. Речь о силе веры. Это чем-то похоже на «Тайну» для христиан.
В течение нескольких лет после того, как сын занял место пастора, число членов Лэйквуда выросло в геометрической прогрессии. В 2005 году церковь переехала в бывший Compaq Center, потратив около 100 млн. долларов на ремонт и развитие помещения, включая строительство пятиэтажного административного корпуса. Не вызывающая больших противоречий проповедь и манера Остина пользуется широкой популярностью — он воспринимается как источник расслабления в сложном современном мире.
Но такой позитивный взгляд на жизнь, который иногда называют «евангелием преуспевания», может навлечь на себя гнев критиков. Консервативный блоггер Мэтт Уолш в 2014 году назвал Джоела и Викторию Остин «еретиками». Другие проповедники усомнились в том, что Остин разбирается в богословии. Они говорят, что проповеди Остина, возможно, побуждают людей фокусировать внимание на самих себе, а не на Боге или Иисусе. Некоторые евангелические христиане высмеивают его неизменно счастливый настрой.
Однако Остин говорит, что почти никогда не видит и не слышит критику. Он не читает блоги и разделы комментариев. «Смешно, — говорит он. — Я выгляжу наивным, но все, с кем я беседую, говорят мне: „Вы мне помогли, мне нравится вас слушать“. А полные людей стадионы? Они приходят не потому, что они критики. Они приходят потому, что ты коснулся их жизни».
Остин утверждает, что, говоря о преуспевании, он имеет в виду не только деньги. «Преуспевание для меня — это душевный покой. Это хорошие взаимоотношения. Это способность платить по счетам, да, но это способность благословлять кого-то еще».
Он уверен, что мнение, будто он недостаточно преподает библейских уроков, также ошибочно: «Я не говорю об этом конкретно: „Эй, ты — грешник“, — но я говорю о недостатке честности, о компромиссах. Я захожу с другой стороны. Это та же самая мысль. Просто я говорю о ней с позитивной точки зрения. Девяносто девять процентов людей откликнутся на это. И я думаю, что именно поэтому мое послание так глубоко проникло в мир».
Толпа начинает собираться днем в субботу. Сначала это небольшой ручеек, потом людей становится больше и больше. Первыми приходят, в основном, верные поклонники Остина, желающие оказаться в первых рядах. Но вскоре начинают стекаться уже тысячи людей. Движение на улицах вокруг стадиона замирает. Жители окрестных домов выходят на улицы, чтобы посмотреть, в чем дело.
Среди зрителей — самые разные люди. Большинство заплатили по 25 долларов за билет. Представлены все возраста, все расы. Некоторые прекрасно одеты — в деловых костюмах с украшениями. Другие пришли в ветровках и стоптанных кроссовках. Дети носятся между кресел, играя в пятнашки. Бывшая спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси, давняя поклонница Остина, занимает место рядом со сценой, неподалеку от Уилли Робертсона, звезды сериала Duck Dynasty, одетого во флисовую куртку, узкие джинсы, ярко-зеленую майку и фирменную бандану в виде американского флага.
Вскоре сиденья на стадионе заполняют 30 тысяч человек. Еще несколько тысяч следят за происходящим благодаря прямой трансляции в YouTube. Еще больше зрителей смотрят передачу на телеканале Trinity Broadcasting Network. Хэштег Night of Hope становится трендом в окрестностях залива Сан-Франциско.
Солнце еще не зашло, когда начинает звучать музыка — медленные и быстрые песни прославления вперемешку. Джоел и Виктория под громовые аплодисменты выходят на сцену. На нем синий костюм, галстук в точку и рубашка в тонкую полоску. На ней пиджак в ковбойском стиле и шейный платок соответствующего стиля. Вместе они смотрятся как улыбающиеся модели, рекламирующие идеальный американский пригород.
«Бог сегодня улыбается, глядя на тебя с небес, — говорит толпе Джоел. — Ему даже незачем смотреть сквозь крышу; Он может посмотреть прямо на тебя. Бог за тебя. Сама мощная сила во Вселенной сегодня на твоей стороне! Тебе нужно только лишь сказать: „Бог, я хочу принять то, что ты приготовил для меня сегодня“». И продолжает: «Это будет твой лучший в жизни год!»
«Бог поможет тебе преодолеть все проблемы, — говорит Виктория. — Внутри тебя уже есть все, что тебе нужно». Она рассказывает о том, как однажды приготовила себе шоколадное молоко, но прежде, чем она успела его допить, раздался телефонный звонок. Когда полчаса спустя она вернулась, весь шоколад осел на дно стакана. «Иногда хорошие вещи оседают на дно, и мы не верим, что можем сделать то, к чему Бог нас призвал. Тебе нужно взять божественную ложку и взболтать веру и все остальное, что в тебе есть». Виктория снова и снова повторяет фразу «шоколадное молоко» — позитивные слова.
Еще музыка. Еще истории. Джел говорит о том, какую силу Бог дает людям в трудные времена. Виктория говорит о том, что «Бог выбрал тебя» так же, как приемные родители выбирают младенца в больнице. На сцену выходит Доди, чтобы рассказать о своем исцелении от рака. Десять пасторов из местных церквей — консервативных и либеральных — по одному поднимаются на сцену, чтобы произнести позитивные аффирмации и молитвы.
В какой-то момент музыка стихает, и Джоел выходит на сцену один, чтобы рассказать о том, как умер его отец, и как он стал пастором церкви. Когда он рассказывает о последних днях жизни отца, о том, как горд был Джон в больнице, голос Джоела начинает дрожать. Ему приходится на мгновение остановиться и смахнуть слезы с глаз. Это не выглядит наигранным. Более того, похоже, Джоел немного досадует на себя: «Я страшный плакса. Ничего не могу с этим поделать». Толпа взрывается самыми бурными за вечер аплодисментами.
Джоел продолжает: «Бог хочет сделать больше, чем ты просишь, думаешь или воображаешь. Божьи мечты о твоей жизни настолько больше твоих собственных. Я никогда не мечтал, что сегодня буду это делать. Меня устраивала работа за сценой. Но у Бога для меня был другой план. Прямо сейчас у тебя есть дары и таланты, которыми ты еще не пользовался. Возможно, ты не будешь, как я, стоять перед людьми. Возможно, ты будешь преподавать в школе; однажды ты станешь директором этой школы. Возможно, ты работаешь в какой-то компании; однажды ты станешь хозяином этой компании».
Его голос крепнет. Человек, который вчера был тих и застенчив, теперь выглядит так, словно он питает энергией весь стадион. Температура понизилась, но эти люди чувствуют тепло».
«Будь готов, — говорит Джоел. — Будь готов к тому новому, что Господь хочет сделать с твоей жизнью!»